Сказки капитана Эгры. Первое плаванье - Оксана Демченко Страница 9

– И не больно-то хотелось, – рассердился Фима.

Отвернулся от корабля и сел на песок, заново перебирая янтарь. Особенно красивы были два кусочка: плоские, довольно большие и совсем прозрачные. Если глядеть через них, мир делается волшебным, словно камни создают оконце в сказку. Там, за оконцем – зеленовато-рыжее небо, расплавленное оранжевое солнце, море из сплошного зеленого золота… И капитан Эгра тоже сказочный, у него бронзовый панцирь, весь влажный – сияющий, и каждая капелька на спине или усах – живой яркий янтарь… Фима отложил кусочек.

– Эгра, ты вернулся! – обрадовался он.

– Я все время здесь, рядом, но я был очень занят, потому и не всплывал, вот так, – выр виновато поник усами. – Не зря я нырял. Гляди, набрал янтаря для названия корабля. Во всю ширину кормы, крупными буквами.

Фима охнул от изумления! Он-то думал, его находки хороши. Оказывается, лучший янтарь прячется под водой… Не иначе, сторонится людей. Они ведь любят отбирать сокровища и закрывать в сундуки. А что за жизнь там? Ни соленой воды, ни золотого солнца.

Эгра вытряхнул добычу из водорослевой сетки. Он щедро и решительно смешал добычу, ссыпал в общую кучу, уравняв в ценности с находками Фимы. И тем порадовав лесовика. Фима прищурился, погладил ладонями песок, отбросил ракушки и мусор. Еще очистил место, и еще, пока не остался доволен. Примерился, начал по буковке вырисовывать: «ВОЛНОРЕЗ». Эгра следил и иногда усами дополнял надпись, ставя красивые завитушки и хвостики. Когда написание названия корабля обоим понравилось, капитан и рулевой, не сговариваясь, принялись перебирать янтарь по кусочку. Они изучали каждый камешек, прилаживали всякий на удобное, ему назначенное, место в надписи. А в таком деле важны и цвет, и форма, и размер и прозрачность. Тогда звучное имя корабля будет смотреться – волшебно!

Не успели Эгра и Фима подобрать камни для буквы «В», как прибежал паук. Само собой, он не мог допустить, чтобы без него делали важное дело. Разве сами справятся? Паук настоял, чтобы под названием была выложена зеленым волна, а посреди кормы помещался выточенный из темного янтаря якорек… Еще паук отмечал своей нитью все годные камешки и соединял их в сеточки, каждую букву – отдельно, чтобы позже ничего не перепутать.

Уже сумерки сгустились, уже солнышко нырнуло и скрылось под водой целиком, словно оно – родня вырам. Прохладный ветер потянул с севера туман, укутал теплую воду шалью серого пуха. Луна подсветила его бледным золотом ночи… И только тогда Эгра закончил рассматривать янтарь и грустно вздохнул.

– Скоро у моего кораблика будет сияющее имя, – прошептал он, – а я все еще не знаю, куда стоит плыть. Где искать приключения, интересные нам всем. Я-то думал, приключения вроде рыбных косяков. Нырни – и вот они, выбирай любое. А только нет! Они скорее донные рыбы: прячутся в тени и маскируются, не угадаешь, где высматривать подходящее…

– Везде есть приключения, – буркнул паук. – Любой курс хорош. Но раз мы ночью обсуждаем путь… осмелюсь предложить капитану север. Мы уже начали путь на север, так и дальше двинемся, глядя на Полярную звезду и упираясь в неё носом.

Паук показал на звезду. Конечно, невозможно упереться в звезду носом, но это был морской паук, он полагал себя опытным. Он хотел попроще пояснить юному капитану и неумехе рулевому, куда именно надо плыть. Прицелься носом корабля точно на север – и иди, – вот что он имел в виду.

– Чем хорош север? – насторожился Эгра. – Говорят, там холодно. И солнце блеклое. Птицы оттуда улетают всякий раз по осени, потому что им не нравится жить в холоде.

– Птицы возвращаются каждую весну на север, потому что им нравится там! – возмутился паук. – Ну все наоборот, совсем все!

Кажется, паук очень расстроился, не найдя поддержки у капитана. Отвернулся и тихо сгинул в темноте. Только изредка было видно, как поблескивают его большие ячеистые глаза – он не убежал далеко.

– Хорошо на севере, – Фима поддержал паука. – Просто птицы не ладят с теткой зимой. Она строгая, хоть и хозяйственная. Лесу дает отдых, застилает землю теплыми коврами, вяжет из снега огромные шали, толстенные, и набрасывает на деревья. Даже на самые высокие. Снег – он такой красивый… искристый, переливчатый. Немного похож на жемчуг, только ярче, как будто каждую жемчужинку украсили звездочками.

Выр от удивления замер. Он никогда не видел снега и не знал даже, что такое чудо бывает на свете! От братьев он слышал, что на севере ужасно холодно и выру там делать совершенно нечего. «Мы никогда там не бываем, даже самые крупные из нас», – говорили братья. Вспомнив эти слова, Эгра гордо встопорщил усы. Он – капитан и первооткрыватель! И «никогда» – это скала, которой он больше не позволит разбивать свои мечты!

– Мы идем на север! – уверенно сказал Эгра. Навел оба глаза на стеблях на Фиму. – Тетка зима… я хотел узнать: вежливо ли явиться к ней в гости без приглашения?

– Без приглашения нормально, но без подарка… – смутился Фима. – А что можно подарить ей, я и не соображу. Дед говорил: она любит цветы, но увы, когда холодно, они вянут и гибнут. Зиму это очень огорчает. Она давно хочет украсить дом всего-то одним букетом. На окошко поставить, чтобы уютнее стало. А только не получается даже это.

– Цветы я сделаю, – обрадовался Эгра. – Из янтаря сделаю, вот так! И жемчугом украшу, будут вроде – в росе… мы по-честному в гости поплывем, с подарком.

Отплыли рано утром, когда солнце еще касается воды. Лучи лежали на самой поверхности алой сетью и ловили пену мелких волн, чтобы выкрасить драгоценной багряной краской. К сожалению, толком рассмотреть эту красоту не удалось. Паук так сладко спал, что не отозвался даже на прямой приказ капитана Эгры! Выр удивился, но когда присмотрелся к парусу внимательнее, решил не беспокоить обитателя каюты на верхушке мачты.

Потому что ни у одного иного корабля точно нет такого великолепного паруса! За ночь паук сплел еще один слой, увеличил толщину паруса, чтобы он мог выдержать даже сильный шторм. А еще паук начал намечать по парусу узор и украшать его кусочками янтаря. Выр сразу догадался: точно так выглядит звездное небо! Каждый янтарик – звезда. Одни помельче, другие покрупнее, одни почти бесцветные, другие яркие и нарядные…

Фима тоже рассматривал парус с интересом. Первый раз ему пришлось самому разворачивать полотнище и крепить, и ловить ветер. Пытаться припомнить, куда ночью указывал паук и как правильно задать курс на север. В лесу Фима мог указать север всегда и точно: по мху на стволах, более густому и пушистому именно на северной стороне. По многим признакам. Он – лесовик, и дома уж всяко найдет любую дорогу и самую неприметную тропку. Но в море…

– Эгра, ты умеешь выбирать курс? – уточнил Фима, закончив работу с парусом.

– Все выры понимают в течениях и не ошибаются в направлении, пока их хвост омывает соленая вода, – не без гордости отозвался Эгра. – Ты верно задал курс. Мы идем точно на север, к тетке зиме в гости!

Вообще-то есть такое правило у взрослых, опытных капитанов: прежде, чем громко объявлять планы, следует хорошенько все обдумать. А еще важно учесть, кто может тебя услышать и надо ли ему знать так много. Вот хотя бы волна, еще недавно – большая, имевшая пенный гребень. Она спряталась среди других волн и затаилась. Но, увы, она не попыталась хоть немного изменить поведение. Наоборот: задумала отомстить капитану Эгре, лишившему её и перламутрового гребня, и любимой игрушки – кораблика… Да, она уже окончательно себя убедила: это её кораблик, только её и ничей больше! Значит, капитан обидел дважды и дважды заслужил жестокого возмездия. Но как ему навредить, не имея прежней силы? Волна огорченно зашипела и скользнула прочь.