Брат, которому семь - Владислав Крапивин Страница 9

– Марш, – говорит, – отсюда! Люди трудились, сколачивали грибок, а вы что делаете!

В это время во двор пришел Витька Капустин с футбольным мячом. Мяч намокший, тяжелый. Витька его за шнурок нес.

Покачал он мячом и спрашивает:

– Что, Алька, опять тебя воспитывают?

А Марина:

– Ты, Капустин, по-жа-луй-ста, не вмешивайся.

– Я и не вмешиваюсь. Воспитывай.

Марина снова взялась за нас:

– Вылезайте сию минуту! Ну!

Я на всякий случай вылез. И Женька. А Валерка стал перебираться через борт, зацепился сандалией и шлепнулся на живот. Встал и улыбается. Только совсем уже не весело улыбается, потому что вся его белая майка заляпана грязью.

Женька говорит:

– Ой…

А я Марине:

– Из-за тебя!

Она плечами дернула и отошла. Валерка потер пальцем грязное пятно на майке и перестал улыбаться. Женька вздохнула: «Беда с вами». Взяла его за руку.

– Пойдем к нам, выстираю… Пошли, Алька!

Но я с ними не пошел. Я остался смотреть, как длинный Котька Василевский будет вытаскивать из лужи гриб. Его Марина заставила.

Он долго вытаскивал, и я все ждал, что он вымажет свою белую рубашку. Но он не вымазал, он очень аккуратный. Вытащил наш корабль на сушу и подошел к Марине. Довольный такой, будто подвиг совершил. Они остановились у нашего тополя и стали разговаривать.

Мне так обидно сделалось! Была хорошая игра, а они пришли, все испортили. Это потому, что Марина перед Котькой всегда показывает, как она меня в строгости держит. А он слушает да очкастой головой покачивает. Нет, чтобы хоть раз заступиться, как мальчишка за мальчишку.

– Витька, – говорю я Капустину, – ты вон в

того длинного, в очках, мячом попал бы отсюда?

Витька глянул, прищурился.

– Запросто.

– Ну, попади, – я толкнул мяч к его ботинкам.

– Чтоб заработать по хребту? Умный ты больно…

Я сделал вид, что мне просто ужасно смешно:

– Что ты, Витька! Котька никогда не дерется! Он знаешь какой воспитанный! Даже не ругается никакими такими словами!..

Витька говорит: -

– Катись давай…

– Боишься?

Витька плюнул в лужу.

– На «слабо» дураков ловят.

Я вздохнул, покатал мяч ногой, говорю опять:

– Я бы и сам пнул, только у меня удар левой не отработан. А на правой палец болит. Я на тебя так надеялся…

Витьку наконец задело.

– Чего тебе этот Котька сделал? Напинал, что ли?

– Ха, «напинал»! Он и не умеет… Так, личные причины.

– А-а, – сказал Витька. Посмотрел, открыта ли дверь в подъезде, потом опять прищурился, на Котьку глянул. И говорит:

– Отвечать будешь ты.

– Буду я.

Он отошел, разбежался и ка-ак вдарит! Мяч даже зашипел в воздухе. И влепился! Только не в Котьку, а в ствол нашего тополька, между Котькой и Мариной.

И на них с листьев – целые миллионы капель!

Марина, конечно, в крик:

– Хулиганы! Алька, вот увидишь, дома тебе достанется!

Ну и пусть. Она всегда так кричит. Воспитанный Котька показал нам кулак и стал что-то говорить Марине.

Я поглядел на Витьку, а он стоит злой и ни на кого не смотрит. Конечно, обидно же: хвастал, что в Котьку попадает, а попал в дерево.

Мне его жалко стало. Я говорю:

– Ты, Витька, молодец. Правильно, что в тополь засадил. Сразу двоих окатило.

У Витьки лицо такое сделалось, будто он хотел заулыбаться, но сдержался.

– Конечно, Алька, правильно. Рубаху-то зачем ему портить. Небось не сам покупал, а родители.

Я говорю:

– Конечно.

А Марина с Котькой в это время стоят и о чем-то спорят. Он ее за руку взял, а она руку вырвала. Я услыхал:

– Куда теперь в таком виде!

Котька рукой махнул:

– Ерунда. Обсохнем.

– Тебе ерунда, а у меня искусственный креп-жоржет, он от дождя тут же садиться… Сейчас я ему!

Это уже не креп-жоржету, а мне. Или Витьке. Обоим.

Я говорю:

– Не догонишь!

Котька еще что-то хотел ей сказать, а она повернулась и пошла домой. Котька подумал, дал по нашему мячу изо всех сил, и за Мариной.

Витька меня спросил:

– Попадет дома-то?

– Поживем-увидим…

Тут во двор выскочили Женька и Валерка. Валерка сияет весь, как солнце, которое в асфальте отражается. Майка на нем чистая и даже сухая – видать, утюгом сушили.

Женька говорит:

– Может опять, корабль сделаем?

Но Витька не захотел:

– Лучше пока в подъезде укрыться. Минуток на десять. На всякий случай. Мало ли что…

Мы укрылись в Женькином. И правильно сделали. Только спрятались, слышу – Марина кричит из окна:

– Алька, марш домой!

Мы молчим.

Она снова:

– Александр! Домой немедленно! Кому говорю!

А я не пошел. Да и не высунулся из подъезда! Потому что опять примчался солнечный дождик! Вон как припустил! Большие капли, словно ягоды, сыплются с неба, скачут по синему асфальту…