Загадка вечернего звонка - Анна Устинова Страница 9

— Кто? — спросил Муму.

— Объект, — продолжала Варя. — Имя его неизвестно. Наташка скрывает.

— Ясно, — кивнул Муму. — А кого не любят?

— Объект не любит Наташку, но, кстати, — вспомнилось Варе, — любит при этом кого-то другого.

— Тяжелый случай, — протянул Павел.

— Не тяжелый случай, а мыльная опера, — Иван придерживался другого мнения.

— Циники, — покачала головой Марго. — Человеку плохо, а вам смешно.

— Ладно, — отмахнулся Герасим. — Любит не любит — это их личное дело. А вот при чем тут двойка.

— При самом непосредственном том, — фыркнула Варя. — Про двойку нам камушки рассказали.

— Прямо так и сказали, что будет двойка? — решил выяснить Павел.

— Нет, — внесла ясность Марго. — Камушки показали очень близкую неудачу в делах. А какие в ближайшее время у Дятловой могли быть дела, кроме занятий? Вот и выходило, что Наташка схватит двойку. И как раз предстоял урок биологии.

— Но, главное, так оно и получилось, — подхватила Варвара. — И теперь Наташка почему-то катит бочку на Марго. Мол, это она все нарочно подстроила. Говорю же, у Дятловой крыша поехала.

— Эх, жизнь — кочерга! — воскликнул Павел.

— Именно, кочерга, — снова заговорила Варя. — Теперь у Марго появился лютый враг. Боюсь, Наташка долго теперь не остынет.

— Только этого нам не хватало, — буркнул Герасим.

— Ты-то, Герочка, что расстраиваешься? — ехидно осведомилась Варвара. — Ах, знаю! — всплеснула руками она. — Прости, Муму, меня не чуткую! Ты, наверное, надеешься стать Наташкиным объектом!

— С ума сошла? — попятился долговязый Герасим.

— А что? — пожала плечами Варя. — Дятлова тебе физику помогала бы делать. И вообще…

— Что — вообще? — разозлился Муму.

— Ничего, — хмыкнула Варя.

— Вот и заткнись со своими глупостями, — буркнул Муму.

— По-моему, это ты, Герочка, только что убивался по поводу нашей ссоры с Дятловой, — не осталась в долгу Варя.

— Просто я принципиальный противник конфликтов, — с пафосом заявил Муму.

— Эй, — перебил Луна, — а вы с Марго нам так и не рассказали, зачем вам камушки-то понадобились.

Варя поморщилась. Она рассчитывала, что мальчишки уже забыли об этом.

— Так вам все и расскажи.

— И рассказывать нечего, сами догадались, — с важным видом проговорил Муму. — Ты, Варька, тоже на свой объект гадала.

— Еще один с катушек слетел, — покачала Варя головой, однако от дальнейших возражений воздержалась. Пусть лучше так, чем рассказывать ребятам про Настасью.

Муму, однако, не унимался.

— И я даже знаю, на какой объект.

— Интересно, что же ты, Герочка, знаешь? — насторожилась Варвара.

— Знаю про некоего Романа, — закатил глаза Каменное Муму.

— Дурак! — Варвара уже начала злиться по-настоящему.

— Нет, Муму, ты не прав, — с ухмылкою возразил Луна. — Зачем Варьке гадать на Романа. Он и так валялся у её ног.

Трое мальчиков дружно расхохотались.

— Полные идиоты! — побелела от ярости Варя. — Даже разговаривать противно! Пошли, Марго!

И она потащила подругу на лестницу.

— Чего это с ней? — Каменное Муму проводил девочек унылым взглядом.

— Он ещё спрашивает! — откликнулся Павел. — Нанес Варьке удар, можно сказать, в самое сердце.

— Нда-а, — у Герасима сделался очень задумчивый вид. — Видно, тяжелый случай!

— Дадим им остыть, — посоветовал Иван. — Говорят, в таких случаях помогает.

— Будем надеяться, — ответил Муму.

Спустившись этажом ниже, девочки устроились в укромном уголке. Бестактные заявления Герасима и впрямь разозлили Варвару, однако гнев её был скорее наигранным. Просто она воспользовалась предлогом, чтобы избавиться от мальчишек и поговорить с Марго о Настасье.

Обсуждение заняло у подруг остаток большой перемены, следующий урок, ещё одну перемену и ещё один урок. Однако единственный вывод, к которому они пришли, — это что надо самим внимательно понаблюдать за Вариной сестрой. Тогда, возможно, они поймут, в какого рода историю угодила Настасья. А уж после этого станут решать, нужна ли их помощь и в чем она может заключаться.

Хорошо еще, что до конца уроков не докучали мальчишки. Вняв совету Ивана, они предоставили Варе шанс как следует остыть. А посему держались на переменах особняком. Беспокойство пришло совсем с другой стороны. Источником его стала Наташка Дятлова, бросавшая на Маргариту испепеляющие взгляды. Даже Варвара начала нервничать.

— Слушай, Марго, по-моему, тут даже без твоих камушков ясно, что дело добром не кончится.

— Ты про Настасью? — не поняла Марго.

— Я про Дятлову, — откликнулась Варя. — Неужели сама не видишь? Наташка окончательно чокнулась.

Дятлова, будто в подтверждение Вариных слов, вновь уставилась на Маргариту и осуждающе покачала головой. Похоже, она и впрямь не сомневалась, что Марго — виновница всех её несчастий.

— Этого ещё не хватало, — покачала головой Королева.

— Вот и я говорю, — откликнулась Варя. — Теперь тебе от неё спасения не будет.

— Поживем — увидим, — задумчиво прошептала Марго.

После уроков Иван, Павел и Герасим тщетно прождали в школьном дворе девчонок, но те так и не появились.

— Где же они? — наконец удивленно проговорил Иван. — Сам видел, как они заходили в раздевалку.

— Заходили и не вышли, — пробубнил Муму.

— Так не бывает, — возразил Павел. — Пошли проверим. Наверное, их там кто-нибудь задержал.

Мальчики направились обратно в школу. Однако ни в вестибюле, ни в раздевалке Марго и Вари не оказалось.

— Ни девчонок нет, ни их курток, — скуластое лицо Герасима приняло крайне унылое выражение. — По-моему, нас с вами подвергли остракизму.

— Не нас, а тебя, — уточнил Луна. — Нечего было к Варьке прикалываться по поводу Ромки Ардамацкого.

— Я не прикалывался, а говорил то, что есть, — заспорил Каменное Муму.

— Это тебе так кажется, — вмешался Иван. — А Варька, похоже, твоего мнения не разделяет.

— Мало ли чего она там не разделяет! — Муму охватило возмущение. — По-вашему, мне теперь уже и сказать ничего нельзя?

— Можно, — усмехнулся Луна. — Но и о последствиях нужно думать.

— Сам хорош, — не остался в долгу Герасим. — Между прочим, я лично про Ардамацкого только начал. И то совсем чуть-чуть. А ты, Луна, продолжил.

— Вот за что я тебя люблю, — озарила улыбка румяное добродушное лицо Луны. — Всегда найдешь виноватого, и притом не себя.