Город динозавров - Дмитрий Емец Страница 9

– Иванчук, к телефону! – крикнула она.

Иванчук – это я. Эту фамилию мои родители придумали сто двадцать лет назад, когда поняли, что им придется остаться на Земле.

По классу прокатился удивленный шепот. Согласитесь, редко бывает, чтобы среди урока учеников звали к телефону! Во всяком случае, на моей памяти таких случаев не было. Я вскочил и, забыв про рюкзак с учебниками, бросился к двери. Мишка Урсуфьев, завидуя, что я ухожу с контрольной, попытался было подставить мне подножку и задержать за свитер, но немедленно поплатился. Не оборачиваясь, я сдернул Урсуфьева со стула как морковь с грядки, и он протащился за мной по полу метра два или три.

Пораженный, он так и остался лежать на полу, изумленно глядя мне вслед. А я уже мчался по лестнице к учительской.

– По-моему, у вас кто-то заболел! Твоя мама сказала: кому-то плохо, – сочувственно покачала головой завуч.

Я схватил трубку и услышал мамин голос.

– Как вы там? Кому плохо? – крикнул я.

– Всем плохо, – жалобно сказала мама. – Тираннозавр разбуянился. Быстрее приходи!

– Ти... – начал было я, но вовремя спохватился, вспомнив, что я не один в учительской. – Разве он уже расклонировался?

– Нет времени объяснять! – возмутилась мама. – Он сейчас буянит в коридоре, а я звоню из комнаты!

– Где папа?

– Они с дедушкой заперлись в ванной! Или он их сожрал, я ничего не понимаю! Приходи и будь осторожнее!

В трубке раздались короткие гудки. Я понял, что дело серьезное, и со всех ног помчался домой, едва успев схватить из раздевалки куртку. «Подумать только! – размышлял я на бегу. – Едва вылупился, ему всего час от роду, а он уже создает проблемы! Интересно, не сожрал ли он Нюсяку? Если нет, нужно будет ее на всякий случай скопировать. Тогда, если он одну съест, останется другая».

Взбежав по лестнице, я открыл дверь, глубоко вдохнул, набираясь мужества, потом резко дернул ручку и впрыгнул в коридор.

Едва я миновал порог, как на меня бросился небольшой ящер. Я успел рассмотреть два любопытных глаза с мигательными перепонками, как у птиц, красноватую чешую и мелкие зубы, которыми он пытался в меня вцепиться. Но я набросил ему на морду куртку, которую успел снять заранее, схватил тираннозавренка в охапку и, слегка встряхнув, потащил в свою комнату. Ящер отчаянно вырывался, издавая гневные гортанные звуки. И, не прибегая к интуитивному знанию, можно было догадаться, что они означали. Юный тираннозавр буянил и требовал дать ему возможность сожрать меня если не полностью, то хотя бы частично.

Но в то время я был сильнее упрямого ящеренка. Это сейчас Шпрот весит тонн десять и достиг высоты третьего этажа, а недавно, забравшись на крышу пустого троллейбуса, продавил его, как простую консервную банку. А в тот день я засунул появившегося на свет тираннозавра в шкаф и запер.

Послушав, как он колотит внутри хвостом, явно намереваясь просадить стенки, я поднял с пола куртку, которая оказалась изорванной зубами и когтями новорожденного буяна. С ужасом вспомнив о родителях, я бросился в ванную. Дедушка и папа долго боялись мне открывать, навалившись изнутри на дверь, пока не поверили, что это я. Когда же наконец открыли, я убедился, что они живы и здоровы, только папа был красный, злой и сконфуженный, оттого что все то время, пока они были заперты вместе, Апрчун неустанно пилил его и занимался промывкой мозгов.

Оставив освобожденных озираться в коридоре и подозревать за каждым углом притаившегося зубастого ящера, я метнулся в комнату. Я ожидал найти маму в слезах или израненную, но вид у нее был вполне бодрый. Сидя с Нюсякой на шкафу, мама слушала, как сестра бойко читает вслух энциклопедию по биологии. Когда я вошел, то услышал:

– «Тираннозавр – крупнейший наземный хищник из всех, которых когда-либо знал мир. Размеры взрослой особи: высота – пять метров, длина – десять метров. Вес – десять тонн. Метровой длины челюсти тираннозавра вооружены сотнями острых, как ножи, зубов. Ими тиранозавр мог бы легко вспороть слону живот и унести носорога в пасти. Бегал тираннозавр на двух задних ногах, и чудовищные лапищи отмеривали гигантские четырехметровые шаги. От его зубов многие ящеры, по примеру стегозавра, спасались только благодаря своей окостеневшей коже».

Хотя я знал это и раньше, но не стал перебивать сестру, пока она не дочитала отрывок.

– И зачем вы забрались на шкаф? – поинтересовался я, когда Нюсяка захлопнула книжку.

– Чтобы он не допрыгнул, если сломает дверь. А где папа и дедушка? Их уже съели? – с непосредственностью пятилетнего ребенка поинтересовалась сестренка.

– Объявляю ультиматум! – сказала мама, взлетая со шкафа и опускаясь на пол. – Или мы немедленно отдаем его в зоопарк, или я сама ухожу и живу на улице!

– Как мы объясним в зоопарке, откуда он у нас взялся? – вполне логично спросил я. – Сразу придется отвечать на множество вопросов, в том числе и на тот, как к нам попало яйцо тираннозавра.

Мама поняла, что я прав, и вздохнула.

– А если его подбросить? – спросила она робко, понимая, что это невозможно. Подбрасывают котят, а сделать такое с динозавром попросту несолидно.

На состоявшемся экстренном семейном совете было принято решение: а) динозавренка оставить и приручить; б) приручение ящера доверить дедушке.

– Что?! Почему мне? – вскричал Апрчун.

Но у собравшихся нашлись два аргумента: а) он приручил пираний; б) животные лучше понимают телепатов, а этот дар только у дедушки, – следовательно, ему и карты в руки.

Способностью передавать мысли на расстояние обладают все амфибии нашей планеты. Только так можно общаться под водой, где голосовые связки бесполезны.

После долгих уговоров деда, зажавшего уши пальцами и бубнившего: «Ни за что!» – когда мы, вытаскивая палец, кричали в самое ухо: «Надо!» – нам кое-как удалось убедить упрямца попробовать приручить тираннозавренка. Пощипывая себя за бороду, дедушка подошел к буянившему в шкафу и стал сосредоточиваться. Апрчун тужился минут пять, тер пальцами лоб, сопел и наконец сказал:

– Тираннозавренок голодный. Прежде чем приручать, нужно его накормить, иначе он будет смотреть на нас как на добычу.

Мы отправились на кухню, вытащили из холодильника большой кусок говядины и принесли его в комнату. Надев на руку толстую перчатку, я приоткрыл дверцу и сунул мясо внутрь. Немедленно острые зубы вцепились в кусок, и мне едва удалось отвоевать перчатку.

Сначала из шкафа послышалось плотоядное чавканье, но скоро удары хвостом в дверцу возобновились. Дедушка сжал виски ладонями и вновь сосредоточился.

– Он не наелся. Нужно дать ему еще, – глубокомысленно произнес наш телепат.

Я принес из холодильника сразу несколько кусков и последовательно стал отправлять их в шкаф. Хорошо, что на балконе у нас был копирователь, иначе никаких запасов не хватило бы. Я уже не надеялся, что обжора когда-нибудь насытится, как вдруг из шкафа донеслось сытое икание, и очередной кусок мяса остался невостребованным.