Спаситель и сын. Сезон 1 - Мари-Од Мюрай Страница 8

Да, все это было там, на Мартинике, в городке Сент-Анн, где на морском кладбище спит Изабель Сент-Ив. Ее тень мелькнула перед отцом и сыном.

— Сколько мне было, когда мама умерла? — спросил Лазарь, помогая отцу справиться с нахлынувшими воспоминаниями.

— Два с половиной.

— Покажи, какого я был роста.

Спаситель показал ребром ладони: до половины бедра.

— Совсем маленький, — признал Лазарь, и ему стало жалко себя. — Я сильно плакал?

Изабель погибла в автокатастрофе на одной из извилистых дорог Мартиники.

— Ты вел себя очень мужественно.

— Даже такой маленький?

— Даже такой маленький.

— А правда у меня ее глаза?

— Да, правда. А теперь в постель! Быстро! — скомандовал Спаситель — утешительные бумажные платки полагались только пациентам.

Наконец и сам Сент-Ив улегся в постель и развернул «Монд». Он жил проблемами своих пациентов, своим сыном, но ему хотелось общения и с более широким миром. Внимательнее всего он читал про образование и научные открытия. В этот вечер, листая газетные страницы, он думал о девочке Элле. Он попросил ее прийти на следующий сеанс в будущий вторник вместе с родителями. «Я им скажу, — ответила она. — Но папа вряд ли согласится». Спаситель, раскинувшись на кровати, погрузился в собственные мысли, рассеянно блуждая взглядом по заголовкам. И вдруг очнулся. Его внимание привлек заголовок, набранный крупными буквами: «Транссексуалы: предоставить время для выбора». Продолжая размышлять о сеансе, об Элле и ее двойнике рыцаре Эллиоте, Спаситель принялся читать статью, в которой о себе рассказывали дети-трансгендеры: «„И вдруг она стала расти“, — сообщил Нильс (в обычной жизни Эльза), бросив косой взгляд на свою грудь. Лицо выражало отвращение, и не было сомнений, что новые ощущения ребенку неприятны. Лейла (по рождению Кевин), напротив, очень бы хотела, чтобы у нее увеличилась грудь. И огорчалась, что над верхней губой появился пушок». Спаситель прикрыл глаза и мысленно увидел опрокинутое лицо Эллы, когда она поделилась новостью о месячных. Если бы она жила в Штатах, о ней бы сказали, что она gender non-conforming kid, ребенок, не принимающий пол, который достался ему от рождения. Автор статьи подводил итог: Франция отстает в решении такого рода проблем и предлагает только малоэффективную психотерапию…

— Папа!

Спаситель так глубоко задумался, что от оклика чуть не подпрыгнул.

— Эй, малыш! Для шуток, пожалуй, поздновато.

— Какие шутки? — Лазарь уже забрался на отцовскую кровать. — Поль хочет пригласить меня завтра к себе домой.

Он написал Лазарю номер телефона на бумажке.

— Ноль два, тридцать восемь, — с трудом разбирал Спаситель детские каракули. — А как его фамилия?

— Рошто. Это телефон его мамы. Она очень хорошая.

Спаситель почувствовал, что Лазарь его подбадривает, словно догадавшись, что папе совсем не хочется просить о чем бы то ни было незнакомую даму.

— Уже девять, звонить поздновато, — вздохнул Спаситель, набирая номер.

И действительно, это был не лучший момент, чтобы беспокоить мадам Рошто. Она уже собиралась улечься в постель, приготовила себе травяной чай из мяты с вербеной, и тут ей позвонил бывший муж и сообщил, что его новая жена беременна. Мадам Рошто едва не наорала на него прямо по телефону. Он и сейчас в свою неделю не находит времени, чтобы заняться Алисой и Полем, а тут нате вам, у него на подходе третий!

Она и сама охотно завела бы третьего — она прямо чувствовала, как ей не хватает младенческого сопения. Но животом будет гордиться не она, а глупая гусыня двадцати пяти лет! Пэмпренель! Одно имечко чего стоит! Откуда вообще такие имена берутся?! В дурном сне не приснится! Пэмпренель!

И тут снова зазвонил телефон.

— Мадам Рошто? Надеюсь, я звоню не слишком поздно? Это Спаситель Сент-Ив.

— Спаситель? — повторила мадам Рошто в недоумении, оглядываясь вокруг себя и проверяя, не появилось ли у нее в спальне какое-то крылатое создание.

— Отец Лазаря. Друга вашего Поля. Или, может быть, я ошибся номером?

— Нет-нет, — спохватилась мадам Рошто. — Извините, я была занята другим. Конечно, Лазарь… Что-нибудь случилось?

Спаситель смутился еще больше: Поль, очевидно, ни слова не сказал маме о своем приглашении.

— Ах, вот в чем дело! Узнаю Поля! Он считает, что я рентген и вижу его насквозь, — добродушно рассмеялась мадам Рошто. — Мы будем очень рады увидеть у себя Лазаря завтра во второй половине дня. В три часа вам подходит? В первой половине я веду Алису к ортодонту.

Спаситель рассыпался в извинениях и благодарностях, говоря своим самым бархатным голосом с интонациями знаменитого певца, которых сам терпеть не мог. Всего вам доброго, еще раз благодарю, это так мило с вашей стороны, да нет, что вы, мы действительно очень рады. Уф!

С той и с другой стороны положили трубки, Спаситель почувствовал облегчение, в Луизе Рошто проснулось любопытство. Смуглый Лазарь с золотистой кожей и большими светло-серыми глазами был красивым мальчиком. А его папа? Он тоже метис? У него бархатный голос. Так он белый или черный? Скорее черный. Но все-таки какой: черный-черный или кофе с молоком? А еще интересно, почему ей это интересно?

— Мам, а мам! — Алиса влетела в комнату Луизы, даже не постучавшись, хотя поднимала страшный крик, стоило матери войти к ней без стука. — Я насчет кедов «Ванс»!

С тех пор как родители развелись, Алиса только и думала, что о кедах, сумках и мобильниках, словно решила разорить своих маму и папу.

— Я знаю, они дорогие, но папа сказал, что заплатит половину.

— Ты прекрасно знаешь, всегда плачу я, папа мне денег не возвращает.

— Значит, поставь себя с ним как следует!

— Спасибо за совет. В любом случае, твой отец сейчас будет тратить деньги не на кеды. Пэмпренель ждет ребенка.

— Что?! Эта идиотка? Ноги моей больше не будет у папы! НИКОГДА!

— Вот что, Алиса! Тебе тринадцать лет, и ты будешь делать, что скажут взрослые.

— Да? А если в семье все с ума посходили?! Если никакой семьи вообще нет? Будет восемнадцать — сразу от вас свалю!

С этим грозным обещанием Алиса понеслась к себе в комнату и — шарах! — со всего размаху захлопнула дверь. «А какая была маленькая лапочка», — со вздохом вспомнила ее мать.

— Что это с Алисой? — осведомился Поль, просунув голову в дверь.

— Ничего нового. Она самый несчастный ребенок на свете. А ты мог бы меня предупредить, что позвал в гости Лазаря. Звонил его отец и, думаю, счел меня полной идиоткой. Надеюсь, твой дружок не такой невежа, как кажется…

Поль узнал все, что хотел, и предпочел благоразумно удалиться.

* * *