Василий Белов. Рассказы о всякой живности - Василий Белов Страница 8

(Побег. Бабка сердится. Домашнее чаепитие.

Катька идет следом за Хомутовым.)

Предатель Хомутов в это время выбегал уже в поле. Он так запыхался, что еле перевел дух. «Теперь-то не заблужусь, – мелькнуло у него в голове. – Вон уже деревню видать».

И правда, далеко за кустами и полем виднелась деревня. В деревне был дом, а в доме бабка, она хоть и ругала Хомутова, но была все-таки своя. Ночевать дома было совсем нестрашно. Он припустил к деревне изо всех сил. Хозяйственная сумка хотя и была уже пустая, мешала ему. Солнце поднялось снова высоко. Опять начали летать оводы, но Хомутов ничего не замечал. Он рвался домой, в деревню. У околицы он совсем выдохся и пошел тише. Пот катился по вискам и по шее прямо за шиворот. Воздуха не хватало.

Хомутов подошел к дому. На воротах висел большой железный замок. Бабка ушла в магазин и закрыла дом на замок. Конечно, можно было пролезть через хлев или кошачью дырку в погребе, но Хомутов боялся запачкаться. Штаны и так были разорваны! Еще со вчерашнего. Поэтому он сел на крыльцо и стал ждать бабку. Но бабка долго не приходила. Зато совсем рядом крутилась Катька, сестра Стасика. Она давно заметила Хомутова и, прыгая на одной ноге, то и дело поглядывала в его сторону. Хомутов спрятался от нее в палисаде.

А тут как раз и пришла бабка из магазина. Она увидела на крыльце хозяйственную сумку и сразу поняла, что Хомутов дома.

– Ну-ко вылезай, вылезай, – сказала она, открывая ворота. – Куда спрятался-то? Ну-ко иди сюда-то, иди.

Хомутов вышел из палисада. Вид у него был совсем плохой.

– Ох ты, немытая рожа! – сразу начала бабка Клювиха. – Ох ты неслух, безотцовщина! Ну-ко докладывай. Убежал из пионерского лагеря-то? Ты пошто убежал-то?

Хомутов молча стоял перед бабкой, ковыряя дерн носком ботинка. Хорошо еще, что бабка не видела разорванную штанину.

– Ну-ко марш к умывальнику! – ругалась бабка. – Вымой харю-то да садись за стол. Чаю попьешь, да и обратно. Это где распазгал штанину-то? Ох бес, как на огне одежка горит. Ну-ко скидывай, кому говорят!

Хомутов медленно снял штаны. Оставшись в одних трусах, он следил за бабкой: будет или нет драть крапивой? Бабка только больно шлепнула его, взяла штаны и пошла зашивать.

Хомутов помылся, пока она зашивала. Потом оделся. Бабка поставила сперва самовар, потом пообедали.

– Худо там, что ли, кормят-то? – спросила бабка. – Ну-ко, батюшко, бежи, бежи обратно. Разве можно без спросу домой бегать? Я вот тебе пряников да пирожка в сумку, ты и бежи. Да слушайся там учителя-то, не балуй много-то.

Хомутов захныкал. Тогда бабка надела рукавицу и пошла рвать крапиву. Хомутов схватил сумку с пирогом и магазинными пряниками. Не успела бабка нарвать крапивы, как он был уже на улице.

– Больше до сроку не убегай! – кричала она. – Убежишь – так и знай, крапивой задницу выстегаю! Да наставников слушайся!

Хомутов нехотя побрел за околицу.

* * *

Катька видела, как он перелез огород, вышел на большую дорогу и потом исчез. «Куда он пошел? – гадала Катька. – Если в пионерлагерь, то и я тоже туда». И Катька пошла следом за Хомутовым. Он не оглядывался и заметил ее только у самого леса, когда прошли большое жаркое поле. Хомутов увидел Катьку и погрозил ей кулаком, чтобы она поворачивала обратно. Но Катька не хотела обратно. Она издалека показала Хомутову язык и пошла за ним дальше. Он скрылся в лесу.

Катька припустила по тропке что было духу. Бежала она легко, потому что была босиком и без всякой поклажи. У развилки дороги, когда начался большой лес, Хомутов опять мелькнул за деревом и опять пропал. Катька все же успела заметить, куда он свернул.

«Эта дорога не в школу, – подумала Катька. – В школу дорога правая, а это левая. Куда же пошел Хомутов?» Она долго шла одна. Опять, как и вчера, над головой жутко шумели сосны, кричал дятел. Девочка остановилась, не зная, что делать. Лес шумел и темнел вокруг. Тропка, огибая большую мокрую яму, совсем почти исчезла. Катька струсила и решила бежать обратно. Она вздумала обойти болотистую низину с другой стороны и потеряла тропу. Испуганно бросилась назад, но тропы не было. Не было ее и там, где Катька только что проходила. Девочка совсем растерялась и пошла напрямую. Но везде торчали коряги, острые сучки и валялись сосновые шишки. Катькины ноги были уже до крови расцарапаны, хотя она и не замечала этого. Она все шла к дороге, а дорога пряталась от нее, и везде стоял и шумел лес. Даже красная земляника, которая то и дело попадалась в траве, не могла отвлечь Катьку от жуткой тревоги. Девочка долго пролезала через какой-то совсем непроходимый чапыжник. Она ободрала и щеку, и руку, выбилась из сил. А когда выбралась из чапыжника, то присела и в ужасе огляделась вокруг себя. Лес шумел.

– Мама! – сквозь слезы закричала она.

Но ей никто не ответил. Только лес зашумел еще сильней и тревожней.