Загадка сорвавшейся встречи - Анна Устинова Страница 8

— Ну, Чича, дает! — восхитился Иван, который пришел в «Пирамиду» только в этом году.

— Главное, что потом было, — предался воспоминаниям Муму. — Ольга вдруг обернулась, а Чича, лопух, не успел вовремя среагировать.

— Ага, — подхватил Луна.

— Ну, чего случилось? — поинтересовался Иван.

— Бедному нашему Чиче пришлось писать сочинение, — внесла ясность Варя. — На тему: «Сто причин, почему нельзя строить рожки учителю».

— Сто причин? — охнул Иван.

— Именно сто, — с характерной своею полуулыбкой подтвердила Марго. — Мы всем классом ему помогали.

— Если бы не помогли, — с важным видом изрек Герасим, — Чича бы до сих пор этот труд века ваял.

— Ты бы уж, Мумушечка, не хвастался, — кинула на него язвительный взгляд Варвара. — Видишь ли, Ваня. Наш дорогой Герасим тогда не смог родить ни одной причины, кроме самой очевидной. Мол, если состроишь рожки учителю, после придется писать сочинение.

— Ничего подобного, — немедленно принялся спорить Каменное Муму. — Я Юрке еще кучу хороших причин накидал.

— Помню, помню, — с ангельским видом потупила взор Варвара. — Герочка посоветовал написать: если строишь рожки за спиной учителя, можешь его ненароком толкнуть. Учитель тогда упадет и растянется посреди класса.

— Между прочим, эту причину зачли, — отбил выпад Муму.

Тут из школьного здания послышался первый звонок.

— Ребята! — взвыл Баск. — Скорей в гардероб! Иначе опоздаем!

Этот учебный день прошел достаточно тихо. Выйдя из школы, Команда отчаянных разбрелась по домам, договорившись встретиться ровно через полчаса возле дома номер восемнадцать.

Влетев в квартиру, Иван крикнул бабушке Генриетте Густавовне:

— Скорей дай пожрать! А то некогда.

— Ваня, — с осуждением покачала головой бабушка. — Сколько мне тебя еще просить, чтобы ты изъяснялся на нормальном русском языке.

— А я на нормальном, — набросил куртку на крючок Иван. — У нас в «Пирамиде» все так говорят.

— Не преувеличивай! — ответила Генриетта Густавовна. — У вас там учится много очень интеллигентных детей.

— Ба! Потом! — взмолился внук. — Мне надо как можно скорей!

— Куда, интересно, ты так торопишься? — с подозрением оглядела внука Генриетта Густавовна. — Опять, что ли, к этой своей компании? Ничего. Подождут.

— Да мы в Пушкинский, в Пушкинский! На экскурсию! — выпалил Ваня.

— В Музей изобразительных искусств имени Пушкина? — ушам своим не поверила бабушка.

— Ну! — крикнул Иван. — В него самый. У нас сбор через двадцать минут.

— Сейчас, сейчас, Ваня, одну минуточку. Бабушку как подменили. Спешно просеменив

на кухню, она принялась там греметь кастрюлями и сковородками. В Пушкинский музей, по ее мнению, действительно стоило торопиться. Это было совсем другое дело, чем проводить дни напролет с какими-то подозрительными друзьями, которые вечно попадают во всякие опасные ситуации.

Обед она подала Ивану в мгновение ока. И даже меньше обычного возмущалась, когда внук, громко хлюпая от спешки, расправлялся с супом, а потом чуть ли не целиком заглотал три котлеты!

— Все, ба. Пора, — выскочил из-за стола мальчик.

Но Генриетта Густавовна не была бы самою собой, если бы не обратилась к внуку с напутствием:

— Особенно, Ваня, советую подольше задержаться у импрессионистов. В Пушкинском уникальная коллекция.

— Ба! — пытался распутать завязавшийся двумя узлами шнурок Иван. — Какое там задержаться! У нас экскурсия.

— В таком случае посоветуй экскурсоводу, — менторским тоном заявила Генриетта Густавовна. — При посещении музеев всегда надо делать акцент на самом важном и не особенно задерживаться на второстепенном.

— Ладно, ба. Разберемся на месте, — почел за лучшее не спорить внук.

— Подожди, — была настроена на продолжение беседы бабушка. — Я сейчас тебе скажу, какие у меня любимые шедевры.

— Вечером, вечером скажешь!

Внук пулей вылетел на лестничную площадку и запрыгнул в лифт. Генриетта Густавовна тяжело вздохнула и заперла замок.

Иван, лишь каким-то чудом не сбив с ног старичка соседа, вынесся из подъезда. Друзья уже зябко переминались на морозе.

— Чего так долго? — спросил Герасим. — У нас даже Луна успел пообедать.

— У Луны предки сейчас на работе, а бабушки нет, — отозвался Иван. — А у меня есть. Скажите спасибо, что я еще улизнуть сумел вовремя. А то она намылилась рассказать мне краткую историю Пушкинского музея.

— Раз наконец все в сборе, пошли, — поторопил Луна.

Вся компания двинулась к метро «Белорусская». Добравшись до станции «Театральная», они пересели на «Охотный ряд», доехали до «Кропоткинской» и вышли к Пречистенским воротам. На противоположной стороне улицы ярко сияла в подсветке прожекторов восстановленная злато-купольная громада храма Христа Спасителя. Друзья свернули на Волхонку и вскоре поравнялись с усаженным елями двориком Пушкинского музея. Муму волновался напрасно. Очереди не было. Миновав бдительность милиционера, ребята поднялись по каменным ступеням и, пройдя сквозь подъезд, оказались в гулко-торжественном холле музея.

Возле касс небольшая очередь все же стояла.

— Ну, — чувствовал себя тут как дома Каменное Муму. — Хватайте мою куртку. Я встану за билетами, а вы пока — в гардероб.

Иван, Луна, Марго и Варвара сбежали вниз по лестнице. Девочки было остановились у застекленных горок с копиями египетских и греческих статуэток и украшений, однако Луна сказал:

— Это рассмотрите позже.

— Тира-ан, — скорбно протянула Варя, и они с Марго проследовали в гардероб, где, разумеется, задержались возле зеркал.

Когда друзья поднялись наверх, Герасим вручил каждому по билету.

Пройдя сквозь контроль, Павел огляделся.

— Мы как, сразу в Итальянский дворик или сперва походим?

— Сначала, думаю, лучше во дворик, — сказал Иван. — Надо изучить обстановку. А если останется время, походим.

— Тогда нам направо, — скомандовал Герасим, которого дедушка Лев-в-квадрате начал водить сюда чуть ли не с пеленок.

— А то мы не знаем, — возмутилась Варя, которая тоже была тут несколько раз.

— По тебе никогда заранее не поймешь, что ты знаешь, а чего не знаешь, — откликнулся Каменное Муму.

— Уж как-нибудь, Герочка, знаю не меньше тебя, — сказала Варвара.

— Только не в этом музее, — высокомерно изрек Муму.

— Можно подумать, что ты единственный сюда ходишь, — не сдавалась девочка.

— Я сюда хожу систематически, — менторским тоном заявил Герасим.