День вампира - Саша Готти Страница 8

– Я приношу свои извинения за то, что произошло. Я возмещу вам стоимость собаки. И оставьте нас в покое, пожалуйста! – пытался протестовать Вандер Францевич.

– Ишь ты, оставьте в покое! Что мне твои извинения! – из-за спин милиционеров громко выступал папа Анжелы. – Пусть эта твоя замухрышка со своим приятелем вернут мою собаку в прежнее состояние! Это дорогой пес, купленный в питомнике! А теперь он мяукает, и на какую выставку я смогу с ним пойти? В цирк, клоуном?!? Я тебе покажу, как из меня клоуна делать!

– Понятно, будем разбираться… – бубнили милиционеры, записывая что-то на бумагах.

– Вот-вот, – рявкнул Лев Михайлович. – Разберитесь!

У меня большие связи!

Когда милиционеры удалились, Лев Михайлович с торжествующим видом повернулся, закурил толстую сигару и, выпустив дым от сигары прямо деду в лицо, произнес:

– Если моя собака до завтра не станет прежней, я тебя выселю из квартиры, а девчонку твою отправлю в детский дом…

С этими словами он удалился, а дед, закрыв глаза, прислонился к двери. Молли даже перепугалась, что ему плохо и сейчас он упадет.

До сих пор все случившееся вчера представлялось ей забавным приключением, но только сейчас она начала понимать, какие могут быть последствия.

Представив себе, как деда и ее выселяют из квартиры, Молли перепугалась так, что неприятный холод пробежал по спине.

Постояв минуту, Вандер Францевич, сгорбившись еще сильнее, чем обычно, прошел в свой кабинет и прикрыл за собой дверь. Только через какое-то время, услышав шум, она решилась заглянуть в кабинет – дед снимал с полок книги и складывал их на стол.

– Что ты собираешься делать со своей библиотекой? – Молли задала этот вопрос, хотя уже знала, что ответит дед.

– Я должен продать книги, – закрывая сумку, сказал дед. – И нож по камню – тоже. У него на рукоятке изумруд и несколько рубинов, антиквар даст хорошую цену. Нам нужно отдать деньги соседу, за собаку, потому что сделать так, чтобы она снова залаяла, я не в силах, увы…

– Но… Но ведь мы не виноваты ни в чем! – горячо возмутилась Молли. – Как же так?! Его собака напала на меня, и если бы тот мальчишка не вмешался, она бы разорвала меня! Это же несправедливо!

– Да, несправедливо, но ничего не поделаешь, – тихо ответил дед. – Лев Михайлович настроен очень серьезно, и у него много знакомых. А у нас нет никого, совсем никого.

– Но если ты продашь свой нож, чем же ты будешь вырезать фигурки? Ведь обычный нож не режет по камням? – Молли осеклась. Она хотела было спросить деда, что же тогда он будет продавать, чтобы у них было на что жить, но замолчала.

– Я схожу в антикварную лавку и предложу им книги, – помолчав, ответил дед. – Мои книги очень редкие, вряд ли они видели такие раньше, я обойду все лавки, где-нибудь дадут больше денег. Ножик по камню продам завтра, мне трудно с ним расставаться…

Сгорбившись и взяв сумки с книгами, дед вышел из квартиры.

Молли осталась стоять посреди прихожей, пытаясь собраться с мыслями.

«Это я виновата, если бы я не поссорилась с Анжелой, ничего бы этого не произошло… – ругала она себя, кусая губы. В глазах и в носу вдруг защипало, и слезы хлынули рекой по щекам. – Лучше бы я вообще сидела дома и никогда не выходила в этот двор, видимо, гулять там спокойно может только Анжела…»

Всхлипывая, Молли села прямо на пол, уронив голову на руки, и разрыдалась, совсем как маленькая девочка. За окном весело шумел двор, светило солнце, но она даже не замечала этого, продолжая плакать.

– Что же делать, что же теперь делать… – всхлипывала она, размазывая слезы по щекам.

Вдруг она услышала какое-то шипение. Она подняла голову и увидела, что в паутине за окном суетится и бегает паук, постукивая в оконное стекло лапками. «Паук… У Гильса на футболке тоже был паук…» – подумала Молли.

Вдруг в голову ей пришла идея.

Ну конечно же, Гильс Муранов!

Этот мальчишка каким-то странным способом заколдовал соседскую собаку и сказал, что Лев Михайлович в любое время может приехать к нему домой, чтобы найти его и поговорить с ним. Папа Анжелы тогда раскричался, что такого адреса не существует, но Молли хорошо запомнила – сто тринадцатый автобус, вторая конечная остановка, Темная аллея, дом три. Может быть, рассказать об этом деду и съездить вместе с ним к этому самому Гильсу домой?

И в то же время дед мог вернуться только поздно вечером, пока будет одну за другой обходить антикварные лавки и предлагать свои книги. А завтра Лев Михайлович обещал устроить им выселение из квартиры.

Молли обхватила голову руками, лихорадочно раздумывая. Сидеть на полу в комнате и лить слезы до вечера было глупо и бессмысленно.

«Я поеду по этому адресу и попрошу Гильса вернуть собаку в прежний вид, чтобы она снова лаяла…»

Она даже испугалась, что такое могло прийти ей в голову. Уехать одной, неизвестно куда, без разрешения деда! Но чем больше она обдумывала эту идею, тем все больше понимала, что это было единственное, что она могла сделать. Конечно, кроме того, чтобы продолжать сидеть на полу в своей комнате и лить слезы на паркет.

Ей вдруг страшно захотелось приехать по этому адресу, найти на Темной аллее этого самого Гильса, рассказать ему о беде, в которую они попали, и вернуться обратно уже с подоспевшей помощью, чтобы дед понял, что она вовсе не бесполезная и глупая девчонка.

Адрес, который назвал Гильс, был довольно простой.

Единственное, что вызывало сомнения, – вторая конечная остановка, до которой ей нужно было доехать на сто тринадцатом автобусе. Именно на этом автобусе она самостоятельно ездила три остановки до школы. Надо просто пропустить эту остановку и доехать до конечной, а потом еще дальше, а там она найдет Темную аллею…

Наконец поняв, что она решилась, Молли кинулась собираться в дорогу.

Выходить на улицу в юбке, красуясь цветной повязкой на колене, ей не хотелось. Единственным выходом было надеть джинсы, что она и сделала.

И тут же вскрикнула от испуга – повязка исчезла с колена, а через секунду что-то обвилось вокруг ее шеи, как шелковая змея. Молли бросилась к зеркалу – на шее, поверх футболки, красовался платок, только рожи на нем теперь дружно высовывали языки, злорадно оскалившись и даже как будто посмеиваясь.

– Вот ведь дрянная тряпка… – с досадой закусив губу, прошептала Молли.

Но делать было нечего, уж лучше цветной платок на шее, чем повязка на колене.

Молли наскоро выпила стакан холодного чая, нашла деньги на автобусный билет и выбежала из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Занятая размышлениями и сомнениями, Молли выскочила из подъезда и очнулась только тогда, когда поняла, что чуть было не полетела кувырком. Оказалось, что она так торопилась выбежать из дома, что позабыла застегнуть ремешок сандалии. Теперь нужно было останавливаться, чтобы завязать их, и Молли с тоской подумала, что неплохо бы, если бы сейчас на двор упал метеорит и отвлек внимание от ее персоны.