Большая книга ужасов-32 - Мария Некрасова Страница 8

Макс немного помешкал в предбаннике, отыскивая свои галоши (в темноте попробуй выбери из шести одинаковых пар!), накинул первую попавшуюся куртку и вышел.

Вьюга ударила по лицу, Макс аж захлебнулся холодным воздухом. Старик ждал на крыльце.

— Вьюга, — пожаловался он. — Холодно.

— Вижу, — кивнул Макс, сжимая за спиной рукоятку ножа. Неужели Старик и сейчас начнет про свою дверь? Это же безумие! И вообще:

— Что вам нужно?

— Мерзну я, — повторил Старик, как будто Макс должен сам немедленно все понять. А как тут поймешь, когда ничего не понятно?

— Разве мертвяки мерзнут?

Старик не обиделся на «мертвяка»:

— Только они и мерзнут. Ты, мальчишка, понятия не имеешь, что такое настоящий холод!

Ветер с налету врезал Максу в лицо, Макс невольно захлебнулся и закашлял. Понятия не имеешь, что значит настоящий холод, да?

— Я уже замерз. Что вам нужно?

Но Старик как будто не слышал, а продолжал свою воспитательную беседу:

— Не прикидывайся! Я в твои годы умывался во дворе в одних трусах. В сорокаградусный мороз! А дрова колол в одной майке!

— А в школу ходил в одном носке… — Макс начал злиться. — При сорока градусах вода бы в умывальнике замерзла!

Старик зыркнул на Макса так, будто тот родину продал. Причем ему и по двойному тарифу, да еще и обсчитал пенсионера-то! Но дело было не во взгляде. Старик не моргнул, не шевельнул и пальцем, а Макс мешком рухнул в снег.

Будто невидимым пастушьим кнутом ударили в поясницу. Макса согнуло пополам и воткнуло лицом в сугроб. Удар был крепкий: как надвое разбило. Он рыл снег носом, затылком и опять носом, катался, как будто строит берлогу… Берлога получалась: когда Макс, наконец, смог подняться, яма в сугробе была приличная.

Дышать было тяжело, и боль рикошетом отдавала в спину. Чертов мертвяк, кем он себя возомнил! Макс ловко сбил его подсечкой в ту же самую яму, замахнулся ножом…

В живот как будто вогнали кочергу, покрутили и отбросили Макса в свежий сугроб. Он бился подбородком о собственные колени, глотал снег и думал: «Не подавиться бы». Из тысячи звуков ночного лагеря он слышал только собственные хрипы и снежный хруст. Ну держись, дед!

Ноги, наконец, нашли опору, Макс поднялся и на полусогнутых подбежал к Старику. Боднул в живот, разогнулся, с ноги достал в лицо, добавил с правой в челюсть, мазнул лезвием по ладони… И понял, что проиграл.

Никогда Макс не попадал под машину, но ему казалось, что это ерунда по сравнению с тем, как пытал его Старик. По спине, по ногам, даже по глазам, кажется, лупило-резало, как пастушьим кнутом. Вьюга мела, Старик смеялся, а Макс катался в своей берлоге и думал, когда это закончится. Долго думал. Успел наобещать себе, что никогда больше не будет подходить к старикам, драться с незнакомыми, лезть не в свое дело. Да: Сашку больше не искать — тоже обещал. Это очень больно…

Наконец, Старик позволил встать. Макс поднялся, но разгибаться не спешил. Живот и поясница болели одновременно, как будто тебя уже насадили на шампур и сейчас будут жарить. Перед самым лицом в сугробе блестело лезвие Серегиного ножа. И чем он помог? Ничем не помог, кто-то переоценил свои силы. Нож, между тем, надо было вернуть хозяину и по возможности — незаметно. Макс потянулся и получил по рукам невидимой палкой. Старик даже не шевельнулся, а удар был. И какой!..

— Я сам возьму. Иди в корпус.

— Это Серегин!

— Перебьется твой Серега. Не он в лесу живет. — Старик быстро поднял нож и сунул за пояс.

— Эй! Он же меня убьет! — Очередной удар был Максу ответом. Нож отбирать не то чтобы расхотелось, но не сейчас. Сейчас все болит, хочется зайти в палату и упасть.

Старик подтолкнул к двери.

— Пойдем, покажешь, где твоя кровать. Холодно мне в землянке.

И Макс пошел. И показал. И Старик улегся на его кровать прямо в валенках, цинично ляпнув: «Спокойной ночи». Он сразу же уснул, как человек с чистой совестью. А Макс думал, они не спят!

Первым делом он попробовал забрать Серегин нож, но тут же получил по рукам. Старик при этом даже храпеть не перестал, вот в чем штука! И что теперь делать? Хоть спать-то где?

Ребята и Старик синхронно сопели, так умиротворенно, как будто назло. А Макс хромал по темному корпусу туда-сюда. Угораздило же связаться с покойником. Он ведь просто так не отстанет теперь. А еще это… Сашка пропал. Макс шатался по палатам, как привидение. Потом стащил у кого-то покрывало и забрался спать в стенную сушилку. Скинул чьи-то валенки, покрывало на полке расстелил, прикрыл за собой двери. Зато тепло.

Старик разбудил его, наверное, через час, а то и меньше. Открыл дверь сушилки, впустив бесстыжее утреннее солнце, сказал: «Вставай, пошли». Все еще спали.

Вставать хотелось еще меньше, чем идти куда-то со Стариком. Макс дернул на себя дверь, несильно получил по пальцам невидимым прутом и проснулся.

— Куда?

— Ко мне. У нас много работы.

— У нас? — Макс сел в сушилке, ударился головой о верхнюю полку. — У кого «у нас»? Какой еще работы?!

— Печь затопим, дверь утеплим…

— У меня другие планы.

В ту же секунду Макс рухнул с полки, приземлился на нос и согнулся от уже знакомого удара в поясницу, будто пастушьим кнутом. Второй раз вытерпеть это было уже выше человеческих сил. Что там? Печка? Легко! Двери? Надеюсь, хотя бы вьюга утихла. Макс поднялся с пола, нашел в сушилке свои валенки и сказал: «Идем».

Старик шел впереди, протаптывая дорожку в глубоких утренних сугробах. Вот за ночь-то намело! Он почти не оборачивался на Макса, можно было развернуться и бежать, да только по сугробам недалеко уйдешь. Вот сейчас дойдем до проходной и сразу, сразу в будку к дежурному. Дежурный выручит. Может, он и не верит в воскресших мертвяков, но в Старика, который пацана из лагеря уводит в неурочное время, поверит как миленький. Это его работа. Вот уже и забор видно. Во-он там будка дежурного. Вряд ли Старик полезет через забор.

Старик вошел первым, помахал сонному дежурному за окошком. Дежурный — какой-то парень из старших отрядов, Макс его не знал, кивнул. Щелкнула «вертушка» на проходной, Старик толкнул ее и прошел. А Макс нырнул за дверь, отделяющую проходную от каморки дежурного. Щелкнул задвижкой, навалился на всякий случай спиной на дверь и завопил: «Помогите!»

Просьба была неожиданной. Для человека, которого разбудили две секунды назад и проморгаться толком не дали. Дежурный вскочил почему-то по стойке «Смирно», опрокинул стул, спохватился, рванулся к Максу, зацепил стол… Приземлился на четвереньки прямо у Макса в ногах, как будто решил на него помолиться. Старик смотрел в окошко.

— Макс, ты что? Я понимаю, что работать не хочется, ну наколешь дровишек и пойдешь играться. А то даже некрасиво, в самом деле.