Улыбка Кубы - Елена Габова Страница 7

– Да ну! Правда, что ли?

– Это у нас очень серьезное нарушение.

– Ничего себе! Спасибо за информацию!

– Пожалуйста. А вы откуда?

– Из России.

Испанец-кубинец разулыбался.

– Русия – хорошо! Гуд, гуд Русия…

Показался тот же полицейский, он возвращался со стороны моря. Голова опять в мою сторону повернута. Вот не даю ему покоя! А может, кубинцам нельзя с туристами заговаривать? Может, подведу своего нежданного собеседника?

– До свидания, мне пора, – торопливо прощаюсь с ним и сбегаю с лестницы вниз.

– Адьос! – несется вслед.

Да! Как же, походишь по Гаване в одиночестве! Подумаешь, сосредоточишься! Мечтать не вредно! Стоило мне перейти на другую сторону площади, ко мне подлетел чернокожий парень. Высокий, стройный, с кудрявой шевелюрой. Ужасно симпатичный. У него огромные живые глаза и приятные черты лица.

– Добрый вечер! – поздоровался по-английски.

– Добрый вечер.

И правда, добрый, чего же ему быть не добрым, я в Гаване, в тепле, а еще утром была в Москве и холоде.

– Откуда вы?

– Из России.

Опять улыбка и одобрение. Приятно, что Россия вызывает у кубинцев добрые чувства!

– Меня зовут Хосе.

– Меня – Евгения, Женя.

– Nice to meet you ^[3].

– Nice to meet you too.

– Не хотите ли посетить ресторан?

И парень откидывает руку в сторону, показывая на дверь. Ничего себе! Оказывается, мы стоим ровно у ресторанного входа.

– По стаканчику эль-мохито, сеньорита?

– Вы меня приглашаете?

– Yes, – парень кивает и расплывается в белоснежной улыбке. И снова приглашающий жест по направлению к двери.

Мне хочется узнать о Кубе. А для этого нужно общаться как можно с большим количеством людей. Почему же не зайти, раз приглашают? Отчего же не познакомиться с молодым человеком приятной наружности и не выпить стакан напитка, который любил замечательный писатель Хемингуэй? Конечно, дома я прочитаю его книги. А пока – буду пить мохито! Мне ничто не угрожает! Ничто! Вон полицейский совсем близко, он за мной, видно, решил на всякий случай понаблюдать. Вдруг я снова захочу посидеть на верхней ступеньке у Капитолия? Или сделаю что-нибудь еще неподобающее на Кубе? Так что если что случится – позову его! Я ничего не теряю!

Мы с Хосе в просторном зале почему-то одни-одинешеньки. Официантки, похоже, его знакомые. Чернокожая девушка к нам с готовностью почти подбежала. Стоило Хосе кивнуть, и уже знакомый напиток с листочками мяты в красивых высоких бокалах перед нами.

– Нравится? – спрашивает Хосе, кивая на стакан. Он уже выпил половину, а я не спешу, отпиваю ледяной напиток маленькими глотками. У меня слабое горло, чуть что – простуда тут как тут, а у них, похоже, все напитки со льдом.

– Очень, – киваю я.

– Может, еще что-нибудь закажем? – Хосе протягивает мне узкую книжечку меню.

Ничего, цены вполне терпимые. Хосе несильно разорится. Осьминога, что ли, заказать? Попробую, что это за «фрукт». Устриц? Креветок? А завтра я расскажу Александру про свое новое знакомство. Хосе – сама любезность, расспрашивает меня обо всем – откуда я, зачем приехала на Кубу, сколько мне лет. Я отвечаю и интересуюсь его персоной. Мне хочется, чтобы Хосе рассказал о красивой молодой жизни на Кубе. Я уже знаю, что он студент. Ему двадцать. Живет тут, в Гаване.

– Что-нибудь еще будем заказывать? – спрашивает он снова и взмахивает книжечкой меню.

– Нет, спасибо.

Я раздумала пробовать осьминога. Не хочу быть никому обязанной, и Хосе в том числе. Мохито пусть угощает, а на большее я не согласна.

Вот рассказами о Кубе, о здешней жизни – этим меня угощайте, пожалуйста! Готова слушать всю ночь! Я сыплю вопросы. Как вы поживаете на чудном острове? В такой красоте! Прекрасный город! Прекрасный климат! Целую минуту я распыляюсь о первых впечатлениях от острова Свободы. Они великолепны! А Хосе вдруг говорит:

– При первой же возможности я отсюда уеду, – голос грустный, и сам Хосе погрустнел.

– Что? – меня как холодной водой окатили. – Почему?

– Мой брат переплыл Мексиканский залив на плоту. Два года назад. Ты знаешь, Евгения, это очень опасно – плыть на плоту через океан. Очень опасно. Многие погибли при подобной попытке. Очень многие. Но брату повезло. Он сейчас в Америке, в США.

– Но почему, почему? Разве тут плохо?

– А разве ты не видишь, что Куба – тюрьма?

У меня раскрылся рот от удивления и глаза на лоб выскочили. Представляю, какой был у меня вид! Что? Куба – тюрьма? Не вижу, конечно!

– Молодежь ненавидит Фиделя Кастро, – продолжал Хосе. – Он узурпатор. Я тоже его не люблю. Я уеду с Кубы, но буду скучать по ней всю свою жизнь. Потому что люблю ее. Это правда, что наш остров похож на рай.

– Вот именно… Уехать из рая… – Я недоуменно кручу головой. – Суперпотрясно!

– Тебе известно, что эта вот девушка, – Хосе кивает на официантку, которая сидит сейчас на стуле у входа, поглядывая на нас, – получает шесть долларов в месяц?

– Что?

Мои глаза снова на лбу.

– Шесть долларов в месяц.

К нам подходит эта чернокожая девушка. Ей показалось, Хосе захотел, чтобы она подошла. Она кладет передо мной маленький листочек, на котором проставлен счет: шестнадцать долларов. За два стакана мохито шестнадцать долларов, а она получает шесть! В голове не укладываются эти разные по смыслу и количеству суммы…

Девушка в упор смотрит на меня. А я в упор – на Хосе. А он – сначала в стол смотрел, а потом стал тоже сверлить меня взглядом. И не собирался выворачивать свои карманы. Меня настигло второе открытие. И опять оно было не из приятных. Я поняла, что раскошеливаться за угощение придется мне. Что вовсе не Хосе меня угостил, а я его. И он сразу знал, что платить буду я. Может, я чего-то не поняла?

Я вытащила деньги и расплатилась.

– Грасиас, – сказала официантка и белозубо улыбнулась. И она знала, что платить буду я, а не он. Не в первый раз, наверное, этот прохиндей проделывает подобную авантюру.

Нет, все же Хосе, наверное, слукавил. Шесть долларов в месяц – зарплата девушки. А я заплатила шестнадцать. Выпить два стакана мохито – шестнадцать. Месяц прожить в Гаване – шесть. Нет, этого просто не может быть! На это прожить невозможно! Выходит, неполный стакана мохито девушка должна пить целый месяц, ничего больше не пить и не есть и при этом не протянуть ноги!

Мы вышли на улицу. Хосе был мне уже не очень симпатичен. Ой, да он мне уже совсем не нравился! Хитрец! А еще спрашивал, не заказать ли нам еще чего поесть! Ха! Вот так кубинцы! Джентльмены! А может, он голодный? – мои мысли повернули в другую сторону. Да, наверняка голодный! Если только не слукавил, что зарплаты официанток такие позорные.