Сумасшедшие каникулы - Вера и Марина Воробей Страница 7

— Ладно, — сказал Кирилл и протянул руку. — Давай «мани». — Заметив, что Марк нахмурился, он рассмеялся: — Не думаешь же ты, братец, что я буду развлекать твою Лизу на свои скромные карманные средства?

«Проводишь домой, и все!» — сказал Марк.

Если бы!

Кирилл смотрел на Лизу, а в голове его бродила одна единственная мысль: «И где, интересно, Марк таких необыкновенных девушек отыскивает?»

Он заметил ее сразу же, как только вышел из метро. Единственная рыжеволосая девушка в скромном летнем платье в цветочек стоила неподалеку от «Лиры», держа в руках маленькую сумочку бежевого цвета. Кирилл замер, разглядывая ее. Была в этой Лизе какая-то неброская красота, хотя цвет волос опровергал это утверждение·. Багряно-огненные пряди до плеч напоминали осеннюю листву на ветру.

Кирилл внутренне собрался, словно его ожидало решающее сражение на корте, и двинулся навстречу девушке. Опыт по этой части у него был небольшой. Под Новый год он, правда, не на шутку увлекся Ксенией — новенькой, пришедшей в их школу, но вскоре выяснилось, что общих занятий теннисом еще не достаточно для взаимопонимания. С тех пор Кирилл предпочитал провести свободный вечер с книгой в руках или за компьютером, решив, что это намного приятнее, чем вздыхать и мучиться по ночам, уподобляясь шекспировскому Ромео.

Лиза увидела его, когда он оказался в двух шагах от нее.

— Привет! — просто сказала она.

— Привет, Лиза, — ответил Кирилл, встретив изучающий взгляд голубовато-серых глаз.

Он не знал, что дальше делать, поэтому просто спросил:

— Ну, чем займемся? Есть какие-нибудь предложения?

— Кажется, кто-то собирался угостить меня самым большим и самым вкусным мороженым, — напомнила Лиза, отбрасывая с лица огненную прядь.

— А, точно! — обрадовался он, и вдруг заметил совершенно очаровательные веснушки на лице девушки.

«Марк не упоминал, что она такая… солнечная», — внезапно подумал Кирилл. Он осторожно притронулся к Лизиному локтю:

— Пойдем есть мороженое.

Кафе «Лира» было переполнено, все столики заняты, к стойке не пробиться. Похоже, что восемь часов вечера — здесь самое горячее время, решил Кирилл. К счастью, у него был опыт общения с барменами. Не раз бывал за границей с родителями. Он попросил Лизу подождать, и через минуту они сидели за столиком, откуда незаметно исчезла табличка «спецобслуживание», а на самом столе вскоре появились фанта, мороженое в вазочке для Лизы и черный кофе для Кирилла.

Лиза ела фантастическое на вид мороженое и совершенно не чувствовала его вкуса. С ней происходили странные вещи. Это же Марк, ковбой, который ей совершенно не нравился, его поцелуй не вызвал у нее никаких ощущений, кроме досады на себя. Так почему же сейчас у нее так частит пульс при виде его улыбки? И вовсе она не лукавая, как у знаменитого чеширского кота, а очень даже приятная, даже чуть стеснительная. И голос такой мягкий, будто бархатный…

— Представляешь, отец тогда был в Нью-Йорке, ох и наволновались мы с мамой… дошло до Лизиного сознания.

— Ты о чем? — спросила она, досадуя, что позволила себе отвлечься.

— Об одиннадцатом сентября, — заметив ее замешательство, он пояснил, — ну о тех террористических взрывах на Манхэттене.

— Это было ужасно, — откликнулась она со всей горячностью, вспоминая тот вечер.

Лиза готовила уроки, когда раздался звонок Туси. «Ты телевизор смотришь?» — крикнула подруга в трубку так, что в ушах у Лизы зазвенело. «Нет, а что?» — «Что! Там Америку арабы бомбят! Беги, включай! Я потом позвоню!»

Лиза бросилась в комнату к родителям с криком: «Включайте телевизор!»

Когда они увидели кадры с врезающимся в первую башню самолетом, у Лизы перехватило дыхание, к горлу подступили слезы. Там же люди, подумала она. И там, и в самолете! И вдруг этот кошмар повторяется! Второй самолет врезается в здание торгового центра в самом центре Нью-Йорка, сотрясая сознание американцев и всех людей, «прилипших» К экранам телевизоров. Ей казалось, что страшнее ничего и быть не может. Но когда на ее глазах, плавно оседая, в пыль превратился первый дымящийся небоскреб, а за ним и второй, мама схватилась за сердце и бросилась за корвалолом, отец побелел и процедил сквозь зубы такое, что Лиза никогда раньше от него не слышала. А сама она упала в кресло и на некоторое время потеряла способность что-либо соображать и двигаться. Да, этот день не только изменил мир, он заставил многих людей взглянуть на свою жизнь иными глазами, переосмыслить ценности. Ребята в школе несколько дней только и говорили об этом. Учителя махнули рукой на отметки и даже не ставили двойки за неприготовленные домашние задания. Лиза помнит, как телевизионные службы пытались выяснить — нет ли среди жертв этого чудовищного теракта русских. Так что же это получается: отец Марка находился в это время в Америке?!

— Значит, твой отец видел весь этот ужас собственными глазами? — спросила Лиза.

— Не совсем. Он как раз сидел в аэропорту, ожидая, что с минуту на минуту объявят посадку на рейс Нью-Йорк — Москва. Ну а когда все случилось, то сразу же перекрыли воздушный коридор, и ему пришлось остаться в городе еще на два дня. Вот тогда он уже смог съездить в центр и взглянуть на руины. Жуткое зрелище.

— А он не рассказывал тебе, что он почувствовал в тот момент?

— Ты спрашиваешь, как заправский журналист, — усмехнулся Марк.

Лиза смутилась, но к счастью, Марк не заметил этого. Он задумчиво произнес:

— Отец мне тогда сказал одну вещь: «Никогда не думал, что жизнь так коротка». Тебе не кажется, что здесь становится слишком шумно? — внезапно спросил он, обводя взглядом переполненный зал.

— Кажется, — согласилась Лиза. Вскоре они оказались на улице.

Лиза не предполагала, что они с Марком так прекрасно проведут время. Чем больше она его узнавала, тем больше удивлялась, что могла так неправильно судить о нем. На съемках он казался ей совершенно иным, он и выглядел как-то иначе. Хотя в чем заключалась разница, ей трудно было уловить, когда он вот так улыбался. Они гуляли, разговаривали, но все хорошее почему-то быстро заканчивается.

— Мне понравился этот вечер, а тебе?

— Мне тоже, — честно сказала Лиза, замедляя шаг у своего дома. — Мороженое было вкусным, и вообще…

— Что? — решил уточнить Марк.

— Ничего, — Лиза отвела взгляд.

— Нет. Эти красивые глаза что-то скрывают. Что? — настаивал он.

— Я подумала, что ты совсем не такой, каким показался в самом начале.

— И каким же я показался тебе в самом начале?

— Этаким самоуверенным ковбоем, которому все нипочем.

По лицу Кирилла пробежала тень. Надо же, как точно Лиза угадала знакомые черты младшего братца! И тут Кирилл внезапно осознал, что именно он и есть сейчас Марк. Что именно его считают хорошим парнем, с которым Лиза провела приятный вечер. Он с трудом напустил на себя беззаботный вид: