Зуб Уилкинса - Диана Уинн Джонс Страница 6

— Не понимаю, — рассердился Фрэнк, — почему он их тайком не отлупит? Мало ли что там ему не положено? Я бы отлупил. А ее еще к тому же Фрэнки зовут! Чтобы уж точно все запутать!

— Вот что, — решила Джесс. — Давай к обеду все доделаем. А потом я голосую за закрытие фирмы.

Тогда они повесили объявление «Ушли по делу» и через заднюю калитку выскользнули на тропу вдоль огородов. Дул сильный ветер. Солнце светило ярко, но вовсе не грело. Фрэнк поежился. Он убеждал себя в том, что дрожит из-за ветра и запаха прошлогодней капусты, который этот ветер доносил с огородов. Но дело было не в этом. Фрэнк боялся Бидди Айремонжер. К тому же мистер Картер, который возился на своем огороде, окликнул их и поинтересовался, раскопали ли они клад.

— Не обращай внимания, — велела Джесс и, горделиво задрав нос в небеса, распахнула калитку, за которой начиналась дорожка к реке.

Дорожка привела их к ржавой извилистой ограде, которая отделяла посевы от берега реки. Она был из тех оград, до которых никому нет дела. Те ее части, которые не были сплетены из древней-древней колючей проволоки, состояли из спинок железных кроватей, и на месте ограда держалась только потому, что ее подпирали кусты ежевики и заросли поблекшей прошлогодней травы. Там, где ограда упиралась в стену, дорожка превратилась в грязную колею, втиснутую у самых кроватных спинок. Фрэнк и Джесс тоже протиснулись мимо них и оказались на белесом травянистом откосе речного берега.

Там стояла настоящая жара и духота и мерзко пахло, потому что огромные ивы не пропускали ветер и потому что место было низкое. Река тайком от всех разлилась по белесой траве. Стоило сойти с тропы, и сразу под ногами оказывалось маслянистое хлюпающее болото. И еще кругом было полно мусора — некоторые груды уже поросли травой, а некоторые еще виднелись. У забора громоздилась гора консервных банок. Еще через несколько шагов из-под травы показались останки старого велосипеда. Тропинка тактично огибала его переднее колесо. Когда Фрэнк был маленький, ему казалось, что в мире нет места притягательней. Чего тут только не было — и покрышки, и мышеловки, и дырявые ведра, и кроватные пружины… Но теперь Фрэнк вырос, и помойки его не интересовали. Особенно он ненавидел стоявшую здесь гнилую сладковатую вонь.

— Фу, — сморщилась Джесс. Она упорно топала вперед, и каждый ее шаг поднимал прямо Фрэнку в нос новую волну ароматов.

Хижина Бидди Айремонжер стояла под огромным сухим деревом у зарослей ежевики. Похоже, раньше это был сарай для лодок. Хижина была деревянная и перекосилась так, словно того и гляди съедет по склону. Перед хижиной остался голый клочок ровной земли, заботливо огороженный бочками из-под бензина и жестянками из-под масляной краски. Тропинка, словно перепугавшись, огибала хижину по большой дуге и спешила, извиваясь, дальше, к расположенному совсем неподалеку мостику через реку. Однако к хижине вело еле заметное ответвление, и Фрэнк и Джесс робко ступили на него.

Черный петух Бидди Айремонжер при их приближении взлетел на крышу. Четыре черные курицы кинулись спасаться в бочку из-под бензина. Стоило Джесс ступить на голый клочок земли, как прямо у нее из-под ног выпрыгнула, фыркнув, кошка Бидди. Это была клочковатая пестрая кошка — разом рыжая, серая, черная и белая, — и она, судя по всему, боялась всех, кроме самой Бидди. Она кинулась прочь от Фрэнка и Джесс, припадая к земле и прижав уши, и метнулась в хижину. На пороге она обернулась и снова фыркнула.

Появление кошки крепко ударило Фрэнка и Джесс по нервам, и они застыли рядышком посреди голого дворика, совершенно ошеломленные горячей сырой вонью, которая рядом с хижиной только сгустилась. Не успели они сообразить, что делать, как из хижины, волоча ноги, показалась Бидди Айремонжер и остановилась на пороге, приветливо кивая непрошеным гостям.

Бидди напялила на себя не меньше трех грязных свитеров и юбку с благотворительной распродажи, а из-под юбки виднелись какие-то мешковатые штаны. На плечи она накинула мешок — вместо шали. Волосы, как обычно, были заплетены в полдюжины тощих косиц, кое-как подобранных наверх и заколотых скрепками и папильотками. Лица было вообще не разглядеть, и не только из-за корки грязи, а потому, что Бидди носила очки с толстенными стеклами. На ногах у нее были неуклюжие матерчатые туфли на резиновом ходу, а из-под мешковатых штанов виднелись лодыжки, голые, сизые и опухшие, так что щиколотки нависали над туфлями. Джесс в основном занимали мысли о том, как, должно быть, холодно Бидди жить в этой хижине весь год напролет. Фрэнк просто мечтал поскорее убраться.

— Доброе утро, — улыбнулась Бидди. — Приятно, что наконец-то потеплело, не правда ли? — Она поглядела на ветви могучей ивы, на которых только-только показались пушистые зеленые почки. — Да, — добавила она. — Теперь уже верится, что вот-вот придет весна. А вы как думаете, дорогие мои?

Ни Фрэнк, ни Джесс не знали, что ответить. Главная странность Бидди Айремонжер состояла в том, что Бидди была женщина образованная. Ее поставленный голос ученой дамы звучал совсем как у учительницы Джесс, и поэтому стоило Бидди заговорить, и всякое предположение о дурном глазе — и вообще о том, что она способна на не вполне безобидные или не просто странноватые поступки, — тут же казалось полной чушью. Так что Джесс и Фрэнк просто покивали и промямлили нечто вроде «чудный денек» и «сухо сегодня», а Джесс даже отважилась добавить, что «все-таки как-то ветрено».

— Но не здесь, — сказала на это Бидди. — Этот чудный уголок превосходно укрыт от ветра.

Потом они немного постояли молча. Петух подобрался к краю крыши и уставился на маленьких Пири. Кошка появилась в дверях и тоже уставилась на них. А Бидди просто ждала, что они скажут, и кивала с ободряющей улыбкой, словно полагала, будто они заговорили с ней, просто чтобы скоротать время, и вот-вот уйдут восвояси.

Фрэнк и Джесс и вправду едва не ушли восвояси. Какой стыд — беспокоить бедную, выжившую из ума старушку из-за того, что девчонки Адамс вбили себе в головы, будто она ведьма! Не позволило им уйти исключительно присущее Джесс сильнейшее чувство справедливости. Джесс вцепилась Фрэнку в рукав, набрала в грудь побольше затхлого воздуху и разом выпалила:

— Простите, что беспокоим вас, мисс Айремонжер, но мы хотели бы поговорить с вами о… о Дженни Адамс.

— Да? А что с ней такое? — спросила Бидди веселым, хорошо поставленным голосом.

— Ну, понимаете, — объяснила Дженни, чувствуя себя ужасной дурой, — понимаете, она… в общем, она не может ходить.

Бидди покачала головой и возразила безо всякого раздражения:

— Видишь ли, дорогая моя, это не совсем точно, не так ли? Она отлично перемещается. Я видела, как она ковыляет — очень ловко, учитывая все обстоятельства.

Джесс так сконфузилась, что повесила голову и не могла вымолвить ни слова. Пришлось Фрэнку откашляться и ответить: