Рубиновый Ключ - Керри Райан Страница 57

– Магия! – с гордостью воскликнул Ардент. – Хотя вынужден признать, Пустоши не славятся гостеприимством по отношению к… кхм, живым. С другой стороны, они в принципе не особенно славятся, так как очень немногие путешественники вернулись из этих краёв.

Маррилл это совершенно не успокоило.

«Каждая секунда безумнее предыдущей», – подумала она.

– Как бы то ни было, – продолжил Ардент, – я советую вам держаться поближе ко мне. Жар здесь не такой уж жаркий, знаете ли, и я не уверен, сколь далеко простираются мои силы.

С этими словами он развернулся и ушёл, спокойный и невозмутимый.

Маррилл поёжилась. Висящий между ними огненный шар быстро съёжился и погас.

– Думаю, стоит подумать над чем-то вроде языка жестов, – предложила она.

И ей ещё повезло, что она успела это произнести, а ответ Фина разбился о палубу миллионом ледяных осколков.

* * *

Следующие несколько часов корабль плыл по белой равнине, рассекая носом снег. Очертания скал, холмов и расселин по обеим сторонам от них постоянно менялись, то вздымаясь, то обрушаясь; мистическую тишину нарушал лишь громкий треск раскалывающегося льда, который, видимо, был настолько крепким, что даже здешний мороз его не брал.

Маррилл и Фин сидели, скрестив ноги, на верхней палубе и по очереди придумывали жесты. Для объяснения они выплёвывали небольшими группками буквы и составляли из них нужные слова, либо использовали те, что уже лежали на досках.

Они перебрали все значения, что могли бы потребоваться: «Беги!» (два пальца вниз и перебирать ими, будто это ноги) был, очевидно, очень важным жестом, а «Приготовься к бою» (безымянный палец поверх большого – как скрещенные мечи) очень долго был любимым, пока Маррилл не выложила из букв новое слово и не прижала большой палец к груди, напротив сердца.

– Друг, – беззвучно сказала она.

Фин сглотнул. Его лицо расплылось в улыбке, и он тоже прижал к груди большой палец и кивнул. Но затем его взгляд сместился куда-то ей за плечо, и он коснулся правым большим пальцем своего левого локтя – жест «смотри». Маррилл обернулась.

Впереди из не знающей спокойствия пустоши выросло что-то новое. Кривая башня. Но кривая не в смысле покосившаяся как Пизанская башня, на фоне которой как-то фотографировался папа, делая вид, будто придерживает её. (Они в то время путешествовали по Италии ради маминого фотопроекта, посвящённого великим башням Тасканы.) Эта скорее напоминала башню из блоков «Дженга» за секунду до обрушения. Её основание ушло в одну сторону, затем где-то на высоте одной четвёртой – в другую, и, наконец, у самой вершины башня резко смещалась вбок, практически повиснув в воздухе, так что казалось невероятным, что она до сих пор стоит.

В первую секунду Маррилл решила, что башня была построена изо льда – её мутная поверхность отражала танцующие в небе огни. Но, присмотревшись, девочка поняла, что под блестящей поверхностью угадывались другие цвета и даже какие-то формы.

Пока корабль направлялся к башне, Маррилл сделала неожиданное открытие: та не рушилась. Во всей этой пустоши башня была единственным объектом, сохранявшим неподвижность и целостность, несмотря на ненадёжность конструкции.

Маррилл судорожно вдохнула. Холод обжёг легкие и подморозил язык. Она начертила в воздухе знак вопроса – «Что это?».

Фин пожал плечами. Жест «Я не знаю» был универсален и не требовал дополнительных объяснений.

Она опять сощурилась на башню. С трудом, но Маррилл различила кружащее над башней чёрное пятнышко – Роза. Что бы эта башня из себя ни представляла, она была их пунктом назначения.

Спустя час или около того «Кракен» остановился: до башни было уже рукой подать. Маррилл показала Фину жест «мы на месте» (руки в стороны ладонями вниз, затем сжать кулаки). У него ушла секунда, чтобы вспомнить его значение, но затем он кивнул.

Колл спрыгнул на главную палубу и подошёл к ним. Один из согревающих шаров Ардента подплыл к его лицу.

– Видимо, мы на месте, – объявил моряк.

– Именно это я и сказала! – победно возвестила Маррилл.

Колл не выглядел впечатлённым.

– Ага. В общем, готовьтесь к прогулке. Повеселитесь там, а я подожду вас на «Кракене».

– О нет! – остановился позади него Ардент. – Чтобы подняться на эту штуку, нам потребуются все руки. Ну, не буквально. И остальные части тела тоже. Чтобы взбираться.

Колл страдальчески выдохнул и первым направился к верёвочной лестнице. Фин потянулся к куртке. Маррилл не сдержала смешка, глядя на то, как он вертится на месте в попытке натянуть куртку поверх многослойной одежды. Вздохнув, он опорожнил несколько потайных карманов, спрятал их содержимое под толстым свитером и повесил куртку назад на крючок на бизань-мачте.

Заметив хихикающую Маррилл, он улыбнулся.

– Нужно всегда быть готовым ко всему.

– Сомневаюсь, что кто-либо может быть готов абсолютно ко всему, что может произойти на Реке, – заметила она, спускаясь по верёвочной лестнице.

Спрыгнув на землю рядом с Коллом, Маррилл по лодыжки погрузилась в мягкий снег. Вскоре к ним присоединился Фин, а затем Ардент.

Она посмотрела по сторонам. Лёд рядом с башней был совершенно неподвижен, не падало ни единой снежинки. Но за пределами этого безмолвного периметра целые горы соскальзывали в расщелины и поднимались назад из тёмных недр, точно так же, как на всей остальной пустоши.

– Полагаю, эта линия отмечает границы башни, – сказал Ардент, указав на землю в нескольких ярдах впереди.

Под поверхностью льда темнела толстая линия, очерчивающая ровный круг вокруг башни. Маррилл отметила, что она была выполнена очень аккуратно и скрупулезно, прямо как настоящий материальный барьер.

– Странно, – пробормотала она.

Но, по крайней мере, теперь можно было не бояться, что в следующий шаг ты улетишь в открывшуюся под тобой расселину.

Через двадцать минут утомительной ходьбы они наконец достигли башни. Она возвышалась над ними под несуразными углами, подсвеченная мерцающими огнями ночного неба. Вблизи башня скорее напоминала нагромождение примерзших друг к другу всевозможных объектов, чем архитектурное строение, как если бы кто-то построил гору в разгар зимы в Миннесоте из содержимого гаража и полил её из шланга. По внешней стене башни тянулась спиральная лестница с очень крутыми ступенями.

На каждой из них красовался знак, почти все они давно вмерзли в лёд и обросли сосульками.