Танцующая пустоту - Елена Безызвестных Страница 50

Она нырнула в тоннель и танцевала Пустоту под сводами. «Это правильно, когда душа метро танцует, – говорили полупрозрачные сёстры. – Мы хотим тоже танцевать Пустоту… Когда танцуешь Пустоту, не знаешь, сколько времени прошло, не помнишь, кто ты, но мы не умеем танцевать Пустоту, только самые сильные способны на этот танец, исчезать, чтобы снова быть, и быть – чтобы исчезать, растворяться так сладко, а потом появляться – с болью, и так без конца»…

Из Пустоты её вернул голос. Мышиный король, и он с кем-то разговаривал, Люся прислушалась… С хармом. Инстинкт заставил Люсю затаиться. Она услышала: «Люся, Люся». Да, они говорили о ней.

Люся подлетела ближе, и на мгновение ей показалось, что Мышиный король навострил уши и принюхался, повёл длинным носом… Учуял?

– Проблема решена, – говорил харм. – Простите нас, прошу.

– За то, что хотели стереть нас с лица земли? – Мышиный король как-то не по-доброму рассмеялся.

– Сила Чёрной Звезды помрачила сознания многих. Но не всех.

– Верховная Кошка – вот кто меня поразил больше всех в этой истории! Она ненавидит людей, как будто они испортили жизнь её роду! Люди захватили небольшую часть подземного мира, они не заслужили такого отношения.

– Верховная Кошка – необузданное существо. Но, поверьте, она особо не причём! Я надеюсь, Лунная кошка сменит Верховную. Однако залог спокойствия Подземья находится только в одном существе.

Дальше Люся чуть не поперхнулась от удивления. Её, душу Подземки, сложно было удивить, а тут…

– Люся чувствительна, она восприимчива. Но даже представить себе не можете, насколько она важна для нас. Всё, что происходило: увольнение машиниста призрачного поезда, и смещение миров, и планы Верховной кошки и даже нас, хармов, – это её ответственность и вина. Только её! Если бы она не отравилась солнцем, если бы она не влюбилась в мальчика, смутив своё спокойствие, ничего бы такого не произошло!

– Подождите, – возразил Мышиный король. – Как такое может быть? Разве может целый мир зависеть от настроения одного человека?

– Ещё как может, – сказал харм. – В любом доме есть домовой, дух, от которого зависит благополучие. Подземка не исключение. Она наш дом. Где есть дух-хранитель.

– В то, что вы говорите, трудно поверить. Так вы, хармы, оправдываете свои злодеяния?

– Объясню. Когда в системе нарушается один элемент, может нарушиться вся система. Мы, как волшебники, знаем это. Мы называем это «принципом магического параллелизма». Как наверху – так и внизу. Вы слышали о куклах вуду? Делают фигурку человека, например. Куклу протыкают – человеку сразу плохо. Или знаете, как раньше шаманы переливали воду из стакана в стакан, чтобы пошёл дождь и вырос богатый урожай? Люся – душа Подземки. Когда ей плохо, Подземке тоже нехорошо.

– Значит, нам важно, чтобы Милая людям была счастлива.

– По крайней мере, довольна.

– М-да. От каких мелочей порой зависит мир! От настроения женщины!

– Но это же не мелочь! Настроение женщины – совсем не мелочь. Никогда. И вы, как старый ловелас, это знаете.

– О, это всё в прошлом! Вы заходите к нам в гости! – Мышиный король оживился. – Вам у нас понравится в бункере. Тем более, там появилась хозяйка. Кстати, солнечный луч, который я тогда поймал, помните? Он прижился и растёт у меня за решёткой.

– Вам бы выпустить его, что ли…

– Да, он уже совсем большой. Пора, наверное, выпускать в открытый космос. Но сперва приходите посмотреть! Луч назначен королевским советником, так что всё у нас не просто так.

Люся поняла, о чём говорили харм и Мышиный король. Она всегда чувствовала своё влияние. Конечно, не думала, что оно сильно настолько… Да, не стоит духам влюбляться! Никогда-никогда! Влюблённость – прихоти солнца, забава для людей.

Люся поняла свою ответственность за перемены в мире, однако не чувствовала себя виноватой… Слишком человеческое чувство – вина. Оно вредит.

Люся исчезла надолго, и неизвестно, в каких грёзах она блуждала. Кто-то говорил, она не вернётся…

Но Люся вернулась. Она наслаждалась шорохом привидений, гулом поездов, прибывающих и отъезжающих, и глухими отголосками Метро-2. Её развлекали деловитые ёжики, бегающие со станции на станцию, и ауэллы, блуждающие вдали. Люся не спешила – осматривалась, оглядывалась. Долго летела по тоннелю, дала сёстрам закружить себя, завертеть в вихре-шёпоте, в дикой, им одним понятной лихой игре! Люся чувствовала, что натанцевалась всласть. Если бы Люся была человеком, то заметила бы, как повзрослела. Но она душа Подземки – неудержимая, свободная, способная измениться и остаться прежней одновременно!

Когда Люся появилась на «Менделеевской», то увидела Вадима, который приехал с «Савёловской» («Савёловская» – save love) и только собирался переходить на кольцо. Люся обрадовалась.

– Вадим! Постой со мной минутку. Я хочу сказать тебе важное. – Она обернулась, будто пыталась понять, подслушивает ли кто. Потом наклонилась к Вадиму и сказала: – Я люблю тебя.

– Да, но мы с Векшей…

– Послушай, это ведь совсем не то… Ничего не говори. Векша прекрасна, она истинный человек – таким несовершенным может быть только человек! Я не человек, Вадим. Я не смогу любить тебя как девушка. Я люблю тебя по-другому – как любят люди ветер, солнце, как обитатели подземки любят прохладу. Мне не нужно от тебя вечности – детей – бесконечного продолжения рода, которого вы, люди, требуете друг от друга. Я сама вечна! Но, может быть, тебе будет приятно, что свободная душа метро полюбила именно тебя.

Вадим улыбнулся. Он понял Люсю, и она узнала в нём брата – свободного и непокорного духа, неведомой силой заключённого в человеческое тело.