Рассказы про Франца и дружбу - Кристина Нестлингер Страница 5

– Но Габи её не потерпит… – ещё раз вздохнул Франц.

– Может быть, всё-таки сначала попробовать? – предложила мама.

Франц покачал головой. Он уже насмотрелся, как зло Габи умеет высмеивать того, кто ей не нравится. Уж она-то ничего не упустит – ни брекетов, ни оттопыренного уха, ни разноцветных глаз!

– А если и правда ничего не получится, – сказала мама, – придётся тебе поделить время между Габи и Эльфи.

– Но этого Габи тоже не захочет, – сказал Франц.

– Что хочет Габи – это её дело. Подумай о том, чего хочешь ты.

Франц опять тяжело вздохнул и, понурив голову, вышел из ванной.

– Что с тобой, Франц? – спросил папа за завтраком. – Ты почему такой грустный?

– Я думаю о том, чего я хочу, – сказал Франц.

– Он думает, может ли у него быть ещё одна подружка, кроме Габи! – встрял Йозеф.

– Что за чушь! – воскликнул папа.

– Ничего и не чушь, – возразил Йозеф. – Я слышал, как они с мамой говорили об этом в ванной.

– Правда? – спросил папа.

Франц кивнул.

– Ну знаешь, Франц! – покачал головой папа. – Да заводи хоть десять друзей-подружек! А понравится это Габи или нет – это её дело. Не плясать же всё время под дудку этой вредины!

– Точно! – воскликнул Йозеф. – Вот увидишь, она отыграет назад и уступит. У неё ведь, кроме тебя, и друзей-то нет! Ты ей нужен больше, чем она тебе.

– На этот раз твой старший брат, как ни странно, прав! – сказала мама.

Франц встал и сказал:

– Ладно, тогда я иду в аптеку.

На лестнице он встретил Габи. Она несла газету.

– Ты куда это? – спросила она.

Франц собрал все силы и сосредоточился на том, что только что сказали ему папа, мама и Йозеф. Потом глубоко вздохнул и сказал:

– К Эльфи.

– Кто это? – спросила Габи.

– Ну, та девочка, что вчера у нас была, – сказал Франц.

– А, подружка Эберхарда? – спросила Габи. – Эта лопоухая?

– Она моя подружка! – сказал Франц, оттолкнул Габи и выбежал на улицу.

По дороге в магазинчик Франц вспомнил, что не знает, как фамилия дедушки Эльфи и в какую дверь на втором этаже надо звонить. Но ему повезло. В подъезде какая-то тётенька протирала пол. Её Франц и спросил.

– Его фамилия Больке, – сказала тётенька.

Франц побежал на второй этаж и позвонил в дверь к Больке.

Дверь открыла какая-то женщина. Тут же появилась Эльфи и крикнула:

– Мама, это же Франц, я тебе про него рассказывала!

Эльфи провела Франца в огромную комнату, заставленную старой-престарой мебелью. Там даже рояль был. И напольные часы.

– А где твоя комната? – спросил Франц.

– У меня нет своей комнаты, – сказала Эльфи. – Я же не очень часто тут бываю. В этот раз я приехала из-за брекетов. А живу я в Кремсе.

Тут Франц почувствовал себя совсем плохо. Дышать стало трудно, как будто на грудь кто-то положил тяжёлый камень.

– Я думала, мы останемся до пяти, – сказала Эльфи, – но мама уже хочет ехать.

Она взяла с рояля конверт и дала его Францу. На конверте было написано: «Францу Фрёстлю, Заячий переулок, 12».

– Я подумала, вдруг мы больше не увидимся, – сказала Эльфи. – И написала тебе письмо. Там про то, что я хочу с тобой переписываться.

Конверт был большим и в карман не помещался. Франц засунул его под свитер.

– Ответишь? – спросила Эльфи.

Франц кивнул. И не один раз, а по меньшей мере раз десять, как китайский болванчик.

– Я буду писать тебе каждую неделю, – сказала Эльфи. – Честное слово!

Тут в комнату вошла мама Эльфи и сказала:

– Нам пора ехать!

Франц проводил Эльфи до машины и махал ей вслед, пока машина не скрылась из виду.

Тяжёлый камень больше не давил ему на грудь. Он исчез, как только Франц засунул письмо под свитер.

Утром в понедельник Франц нервничал. И всё время думал: «Позвонит Габи в дверь без четверти восемь, как всегда? Или рассердится и пойдёт в школу одна?»

Габи позвонила! На пять минут раньше обычного. И на обиженную была не похожа. А когда они пошли вниз по лестнице, даже взяла Франца за руку, ласково улыбнулась и сказала:

– Я исправлюсь, честное-пречестное слово!

– С чего это? – спросил Франц.

– С того, что у тебя теперь есть новая подружка, – сказала Габи. – Но и ты тоже виноват, потому что терпел все мои выходки.

Когда они вышли из подъезда, Габи остановилась и, не выпуская руки Франца, сказала:

– Теперь, если я буду себя вести гадко, всегда говори мне: СТОП! Клянусь, я перестану. Мне и самой не хочется обижать других, просто я этого не замечаю.

– Ладно! – сказал Франц и очень довольный отправился вместе с Габи в школу.

Вечером мама спросила у Франца:

– Что ты хочешь, чтобы тебе принёс пасхальный заяц? ^[3]

Йозеф сказал:

– Наш клоп никогда не знает, чего хочет.

– А вот и знаю! – воскликнул Франц. – Много-много бумаги для писем! И конвертов! И марок!