Генри Смарт, пицца и магические сокровища - Фрауке Шойнеманн Страница 5

Я таращусь на зелёное мороженое, вероятно фисташковое, и закатываю глаза. Молоденькая продавщица с интересом разглядывает нас. Очевидно, она слышала, что говорил папа. Стыдоба!

– А нельзя просто пойти поесть мороженого, как делают все остальные? – шиплю я отцу.

Он решительно мотает головой.

– Совершенно исключено, сын мой. Если мне предоставляется возможность сочетать удовольствие с просвещением, я просто обязан ею воспользоваться.

Вздохнув, я поворачиваюсь к продавщице:

– Мне, пожалуйста, шарик земляничного.

Она смеётся:

– Ты имеешь в виду «Любовь Локи»?

– Да какая мне разница! Пусть так.

– Локи – древнегерманский бог огня. Хитрый, находчивый, лучший советник Вотана. Хороший выбор, Генри! – Отец похлопывает меня по плечу, а я молча лижу мороженое. Я решил не обращать на него внимания. Когда-нибудь да перестанет. Хотя бы когда заметит, что со своими до зевоты скучными, замшелыми легендами не имеет у меня никакого успеха. То есть я хочу сказать – кто они такие, эти древнегерманские боги? Давным-давно неактуальны – если вообще когда-то существовали. Кому это интересно? Мне так уж точно нет.

После продолжительной прогулки мы наконец подходим к площадке концертного зала, которую папа непременно хочет мне показать. Как-никак он будет тут работать в течение следующих двенадцати недель. Сам концертный зал, расположенный на небольшом возвышении, выглядит довольно внушительно: громадина из красного кирпича с белыми оконными обрамлениями и украшениями, с выступающей полукруглой частью и основным зданием, чуть не в два раза выше. Каждый угол похож на башню, из-за чего вся постройка издали напоминает рыцарский замок, почти крепость. При этой мысли я усмехаюсь – выходит, я стою у крепости классической музыки, которая мужественно защищается от всего, что так люблю слушать я: рэп, соул или поп сюда явно не пройдут!

Кстати к «не пройдут»: отец сейчас целенаправленно движется к одной из больших стеклянных дверей:

– Я обязательно должен показать тебе большой зал, он тебя точно впечатлит!

– Наверняка, – отвечаю я без большой убеждённости в голосе. Что ж, значит, вместо лазертага или кино – экскурсия по оперному театру. Не везёт мне с этими каникулами!

Но до того как папа успевает мне что-нибудь показать в концертном зале, в фойе за стеклянной дверью с нами приветливо здоровается какая-то женщина.

– Ах, господин Смарт, как хорошо, что я вас встретила. Я поразмышляла над вашим предложением насчёт силиконовых носов для валькирий и должна сказать, что идея очень даже неплоха. Мы не могли бы быстренько обсудить её в мастерских?

Отец, остановившись, приветственно поднимает руку:

– О, госпожа Бреннер, здравствуйте! Разрешите представить: мой сын Генри. Он проводит здесь со мной летние каникулы. Ну, если он не возражает, мы ненадолго пройдём с вами. Генри, госпожа Бреннер – главный художник-гримёр фестивального театра.

Женщина приветливо кивает мне:

– Привет, Генри! Можно мне ненадолго умыкнуть твоего папу?

Пожав плечами, я бормочу что-то, надеюсь, хотя бы отдалённо похожее на «привет». Никакого энтузиазма по этому поводу я не испытываю.

– Или, может, ты хочешь пока тут немного осмотреться? – спрашивает папа, который, видно, заметил, что я не особо жажду посетить мастерские и слушать скучные разговоры взрослых.

– Да, пожалуй. А вы идите. Может, я просто выйду на улицу и усядусь где-нибудь под деревом лицом на солнце. Что-то я устал.

Госпожа Бреннер улыбается:

– Спасибо, Генри. Мы быстренько.

Вот уж ЭТО точно враки. Если взрослые говорят «быстренько» – значит, всё будет явно наоборот. Но не важно. Папа, похоже, счастлив, что госпоже Бреннер нравится его необычная идея с носами, зачем же расстраивать его планы.

Выйдя из концертного зала, я осматриваюсь вокруг. Вообще-то после мороженого мне хочется пить, но ресторан прямо напротив основного здания, кажется, откроется не скоро. И киоски в окружающем концертный зал парке ещё закрыты. Короче, я иду по дорожке, которая нас сюда привела.

Спустя пять минут, так и не найдя, где выпить стаканчик колы, я собираюсь было развернуться и отправиться назад к концертному залу, как вдруг замечаю указатель «„Папина пицца“, итальянская кухня».

«Папина пицца»? Усталости сразу же как не бывало, я свеж как огурчик. Это же та самая служба доставки, где я вчера заказал пиццу! Которая и прислала ко мне команду молодчиков, в этом я уверен на сто процентов, что бы Хильда ни говорила! Вот сейчас я всё и выясню.

Табличка указывает направо, и я пускаюсь на поиски этой конторы. Не пройдя и двухсот метров, я оказываюсь у маленького красного дома. Удача! Витиеватая вывеска над входом гласит: «Папина пицца». А ниже: «Ресторан. Служба доставки». Я чувствую, что покрываюсь гусиной кожей, а колени начинают слегка подрагивать. Ладно, Генри, главное – спокойствие, говорю я сам себе. Сейчас ты зайдёшь и закажешь стакан колы. А там поглядим!

Через полчаса колени у меня дрожать перестали. Всё это время я сижу за столом, покрытым скатертью в красную клетку, и подчёркнуто расслабленно потягиваю через трубочку колу. В любом случае для волнения нет абсолютно никаких причин, потому что в заведении ровным счётом ничего не происходит. Со своего места я прекрасно это вижу. То есть и видеть-то нечего. Никаких верзил, никаких громил – вообще никаких других посетителей в обшитом деревянными панелями помещении с фотографиями и зеркалами в золочёных рамах на стенах. Время от времени из-за угла выглядывает официант с вопросом, не хочу ли я все-таки что-нибудь съесть. Ясное дело, повар, должно быть, со скуки помирает. Говорю официанту, что пока размышляю.

Ещё через десять минут я подумываю уйти. Возможно, Хильда и права – команда молодчиков никак не связана со службой доставки. Чистое совпадение, что они нагрянули в тот момент, когда я ожидал пиццу. С другой стороны… почему тогда пиццу так и не принесли? И откуда Хильда уже знала об этом? Когда официант подходит во второй раз, я заказываю ещё одну колу. Так быстро я не сдамся! Встану, только когда пойму, что на самом деле представляет собой эта «Папина пицца».

Или когда мне понадобится в туалет. Потому что ещё через десять минут начинает давать о себе знать почти литр выпитой колы. А значит, мне ничего не остаётся, как покинуть свой наблюдательный пункт и заняться поиском туалета. Чёрт! Хочется надеяться, что за это время ничего не случится!

Когда я прохожу мимо официанта, он, похоже, сперва мысленно прикидывает, не собираюсь ли я смыться не заплатив, но затем, увидев мой ищущий взгляд, без слов указывает в левый угол в глубине ресторана. По пути туда мне бросается в глаза одно из висящих повсюду многочисленных зеркал. И тут я вижу его. Правда, лишь на долю секунды, но я абсолютно уверен: я видел того великана! Всклокоченные волосы, одежда в прорехах, то же безумное выражение лица, что и вчера! Никаких сомнений: это он!