Сердце дракона, или путешествие с Печенюшкиным - Сергей Белоусов Страница 49

Вообще весной в пансионе и вокруг часто происходило что-нибудь неприятное. Хищные зверьки разоряли птичьи гнезда под крышей. Кожа у многих девочек от первого яркого солнца покрывалась густой малиновой сыпью. Дождь с градом обрушивался на яблоневый сад, и лепестки осыпались раньше времени. Половицы в доме немилосердно скрипели, и ни с того ни с сего во всех кранах надолго пропадала вода…

Яблони отцветали и Ноэми вновь становилась неразлучна с Тыщенцией, прося у нее прощения за недолгое чудесное забытье. Лучшей спутницы все равно не находилось. Почему-то те девочки, с которыми Принцесса Ветров хотела бы дружить, не задерживались у феи Камиллы, покидая пансион по разным причинам. То климат оказывался неподходящим, то дома что-либо случалось, то пропадали внезапно способности к языкам, и родители переводили детей в другие школы.

Но вот обучение закончилось, Тыщенция и Ноэми получили дипломы и всю ночь вместе с другими выпускницами танцевали на прощальном балу. Расставаясь, они поклялись видеться часто, тем более, что Замок Ветров, где жила Ноэми, находился близ Новоколдуново, недалеко от поместья брата Дракошкиуса Базилевса.

Тыщенция Кувырк вернулась домой шестнадцатилетней девушкой. Приемный отец ее был счастлив, не видя того, что постепенно заметили домочадцы — характер их юной госпожи несравненно ухудшился. Она подолгу беспричинно молчала, глядя на всех исподлобья своими прекрасными, ежевичного цвета глазами, в которых проступали тогда красноватые искорки, часто и незаслуженно бранила слуг, а раз даже дала пощечину своей старой няне.

Дошло до того, что обитатели замка облегченно вздыхали, когда Тыщенция улетала к Ноэми погостить.

Базилевс ничего не подозревал. Вместе с племянником он напряженно работал, пытаясь снова отыскать лекарство от зла. Раздосадованный цепью неудач, дракон мало что замечал вокруг. Брат его дрался на Севере — оттуда наступали на Фантазилью живые льды. Более серьезная, чем ожидали, опасность заставила и Мурлыку Дракошкиуса вылететь на подмогу отцу. Базилевс тоже рвался в бой, зная, что его опыт наверняка ускорит победу. Надо было только завершить очередную серию исследований…

Когда за ужином слуги донесли хозяину о том, что в Портфее объявилась молодая прорицательница по имени Свистония, дракон пожелал увидеться с ней. Немало прожив на земле, он знал, что свет на запутанные проблемы проливается иногда из самых неожиданных мест. Молва о чудесном даре сивиллы могла оказаться правдой, а вопросов у Базилевса хватало.

Тыщенции не было дома. Несколько дней назад она отбыла к любимой подруге, собираясь заодно навестить тосковавшую без мужа и сына матушку Мурлыки Дракошкиуса. Свистонию, согласившуюся встретиться с Базилевсом, он принимал один.

Юную провидицу дракон представлял иначе. Перед ним оказалась типичная горожанка — опрятная, спокойная, миловидная, в простом скромном платье, с русой косой, собранной венцом вокруг головы, и ясным добрым взглядом. На первые незначительные вопросы она отвечала тихо, как бы стесняясь, однако сообщала такие подробности о детстве и юности Базилевса, которые, кроме его самого, не мог знать никто. Постепенно дракон проникся к сивилле доверием и — слово за слово — неожиданно для себя рассказал ей всю историю о проклятье Горгульи…

Базилевс, говоривший более двух часов без перерыва, прихлебывая лишь время от времени подносимое китайцем питье, неожиданно замолк. Старый дракон дышал учащенно, глаза его полузакрылись, и слышно стало, как в груди глухо тукает сердце.

Тюнь-Пунь вскочил на ноги.

— Успокойтесь, господин! Я запрещаю вам продолжать, может случиться приступ. Перенесем окончание на завтра.

— Нет, нет… — с трудом возразил хозяин. — Физическое здоровье мое вполне приемлемо… Мне тяжело говорить совсем по другой причине…

— Если Базилевс позволит, — почтительно вмешался Печенюшкин, — я доскажу историю сам. Осталось немного. То, что случилось дальше, можно теперь понять. Потом вы добавите все, что сочтете нужным.

Дракон печально кивнул.

— Я полагаю, — неторопливо начал мальчуган, — что хозяин наш задал Свистонии следующие вопросы. Что означает фраза колдуньи о посмертном использовании подарка Мурлыкой Дракошкиусом? Как выглядит созданный Базилевсом предмет? Где он? Как восстановить заклинание? Удастся ли племяннику и дяде победить силы мрака? Как разыскать наследника Горгульи?

Я думаю также, что на первые четыре вопроса провидица ответить не смогла. Горгулья надежно скрыла истину, иначе вся ее колдовская затея не имела бы смысла. Удастся ли победить зло? Скорее всего Свистония сказала «да». Интуиция и природный оптимизм не должны были подсказать ей другое. Однако разъяснений, полагаю, не последовало.

Ответ же сивиллы на последний вопрос привел хозяина в неистовство. Наследница Горгульи — заявила прорицательница — это приемная дочь Базилевса Тыщенция Кувырк и найти ее отныне и до конца дней его дракону не удастся…

— Великие боги! — вырвалось у китайца, обычно невозмутимого, как камень. — Бедный мой господин!.. Столько лет… В одиночку с этой чудовищной ношей.

Владелец замка слабым жестом прервал Тюнь-Пуня.

— Не сердитесь, дорогой мой. Удел слабых делить с друзьями собственные беды и вины. А вы, Пиччи, продолжайте. Все же легче, когда обжигающие истины произносят за тебя чужие уста.

— Остаток истории я сжимаю в конспект, — заверил Печенюшкин. — Нечего бередить раны. Итак, Базилевс обвинил Свистонию во лжи и приказал выгнать ее из города. Затем он отправился в Новоколдуново, где к ужасу своему узнал, что Тыщенция не появлялась там. Все попытки разыскать ее оказались тщетны. Сопоставив факты, на которые раньше он невольно закрывал глаза, хозяин наш понял, что Свистония, видимо, не ошиблась. Отвергнув Горгулью, полководец, как птица над подкинутым в ее гнездо кукушкиным яйцом, сам высидел и взлелеял чудовищное отродье колдуньи.

Разбитая лодка на берегу, гибель рыбацкой семьи, парусиновое платьице найденыша — все эти заранее продуманные детали призваны были усыпить недоверие Базилевса. Становилась понятной и внезапная смерть конюха Трефилия. Очевидно, в гостях у своей любимицы он неожиданно проник в тайну Тыщенции Кувырк и, потрясенный, покончил с собой.

И все же удар судьбы не сломил полководца. Седой, с разбитым навеки сердцем, он снова встал во главе фантазильской армии. Одно его имя обращало в трепет врагов. Очистив границы и надолго вернув стране мир, Базилевс занялся внутренними делами.

После исчезновения Тыщенции демоны зла разгулялись в Фантазилье, как матросы в портовом кабаке. Попадая в лапы трех Дракошкиусов, они гибли десятками, но свою неуловимую предводительницу не выдавали, сами не зная, где она скрывается и как выглядит теперь.

Базилевс делал все возможное для того, чтобы найти приемную дочь, но втайне, не признаваясь себе, рад был, что встречи не происходит. Без колебаний уничтожив Тыщенцию, дракон, вслед за этим, неизбежно покончил бы и с собой.

Снилось ему теперь всегда одно и то же. Жаркий день, солнечное марево, запах прогретой травы и девочка с замурзанной, исцарапанной, перепачканной черно-фиолетовым соком рожицей, выбирающаяся из зарослей ежевики и тянущая к нему, Базилевсу, ручонку с несколькими полураздавленными ягодами…