Выживут только волшебники - Людмила Клемят Страница 42

Звонить было некуда. Врачи… Кир огляделся. Двое магиков, все еще копошившихся возле тела, явно были целителями. Но что они понимают! Пока подойдут, пока начнут махать своими ветками… А времени мало: шесть минут на все.

Кир машинально глянул на запястье, где когда-то были часы. Он и без часов знал – из шести минут, которые природа выделила на то, чтобы человек мог прожить без дыхания, одна уже прошла. А вторая начала терять драгоценные секунды.

Он собрался. В конце концов, он делал это хороших несколько сотен раз. Преподаватель – профессор Линг – не выпускал их из аудитории, пока манекен не «задышит». И снова, и снова, и снова. Этот зачет все сдавали с десятого раза – не меньше. Каких только прозвищ ни придумывали Лингу студенты, как ни ругали его между собой, некоторые даже жаловались Шерну – но всё безрезультатно. Занятия продолжались, а Линг говорил: «Вас здесь сто человек, и все вы меня ненавидите, но по статистике минимум один из вас когда-нибудь будет мне благодарен». И сейчас Кир отчаянно хотел оказаться тем самым одним.

Он секунду помедлил. Всё-таки Рада – не манекен. Но только секунду. Изо всей силы рванул блузку. Ткань с треском разорвалась.

– Что ты себе позволяешь? – раздался возмущенный голос Роальда.

Кир бросил в ответ – жестко, коротко:

– Никого не подпускай. Найди носовой платок.

Смотреть на Роальда, чтобы убедиться, что он услышал, было некогда. Итак, представляем, что грудная клетка – это квадрат. Складываем руки и ставим в центр этого квадрата. И сильно надавливаем на грудину… Раз, два, три… Весь мир исчез, сузился до пульсирующей точки. Восемь, девять, десять… Ритмично. Не сбиваясь. Словно это не он. Словно кто-то другой двигается за него. Двадцать девять. Тридцать.

Он снова прислушался. Ничего.

– Платок!

В руку ему лег лоскут белой ткани. Кир набросил его на лицо, снова надавил на лоб, зажал нос и дважды с силой выдохнул, стараясь наполнить легкие Рады. Искусственное дыхание. И – снова массаж сердца – тридцать быстрых сильных толчков.

Дыхание.

Массаж.

Дыхание.

Массаж.

Время остановилось. Он двигался как заводная игрушка – откуда-то из далекого детства. Стоп!

Он снова приблизил ухо к губам Рады. Щеки коснулось что-то невесомое, легкое. Она дышала.

– Тут человеку плохо! – объявил он громко.

Потом – Роальду:

– Где тут ваши врачи?

– Кто? – не понял тот.

– Целители, чтоб их, – Кир только сейчас почувствовал, что едва стоит на ногах. – Жива. Пусть смотрят, что с ней. А я кое-что принесу.

Он, как смог, собрал разорванную блузку, чтобы прикрыть наготу и отправился в свою комнату.

Кир не видел, скорее, чувствовал, какими удивленными, да нет, изумленными взглядами провожают его присутствующие. Догадаются… Кто-нибудь обязательно догадается… Но это было не так уж важно. Пропади оно всё пропадом. Пусть бы рухнули оба мира и вообще произошло что угодно, лишь бы Рада была жива. Лишь бы не умерла вместо него…

* * *

Он спустился через несколько минут. Возле Рады уже колдовали местные медики.

– Что с ней? – ему показалось, или они и правда от него шарахнулись?

После короткой паузы один из целителей – самый старый – ответил:

– Спит. Опоена каким-то зельем.

Кир протянул кружку, на дне которой плескалось немного воды:

– Она пила. Воду. Отсюда.

И снова совсем немного замешкавшись, старец принял кружку из его рук. Взмахнул веткой и начал вглядываться в воду.

– Сок синецвета, – объявил он – и кто-то рядом охнул. – Это не совсем яд. Сильное снотворное. Видимо, слишком много она приняла, а потому и… – он осекся, не договорив. – Нужно отнести ее в лазарет. Беда миновала, но лучше пусть спит на глазах у целителей.

Кир подхватил девушку на руки – она оказалась совсем легкой – и бережно понес ее, ступая следом за старцем. Остальные целители отстали. Кир был уверен – они почему-то опасаются и не хотят идти рядом.

Лазарет был совсем близко. Для Рады быстро нашлась комната – с белыми стенами и белой же кроватью. Бережно опустив девушку на одеяло, Кир спросил у старца:

– С ней все будет хорошо?

– С ней – да, не сомневайся. Лучше побеспокойся о себе.

– А со мной-то что не так? – Кир, конечно, чувствовал себя уставшим, но никаких тяжелых болезней за собой не замечал.

– Оживлять мертвых – опасный дар. И обязательно найдутся люди, которые захотят им воспользоваться, нравится тебе это или нет.

* * *

Из лазарета он вышел, только когда окончательно убедился: Раде ничего не угрожает и она в надежных руках. С ним же самим дело обстояло куда хуже. «Волшебное питье» явно предназначалось не случайной гостье, а хозяину, так что можно засчитать неведомому врагу вторую неудачную попытку убийства. И всего-то за неделю. Тенденция, однако.

К тому же его теперь считают великим воскресителем, и этот факт, похоже, покоя в его жизнь не добавит…

Кир пересек парк и приблизился к общежитию. У порога его ждал Роальд.

– Как Рада? Всё в порядке? – он спросил как бы между прочим, словно и не беспокоился о девушке, которая только что была на грани жизни и смерти. За гранью, если уж быть точным.

Почему-то Кира это разозлило:

– Мог бы и сам пойти и узнать. Не то чтобы дальний путь.

– Мог бы. Но был уверен, что наши целители справятся, а бесполезных зевак, – Роальд бросил на него выразительный взгляд, – там хватало и без меня.

– Всё в порядке… Она спит.

– Тебе надо быть осторожнее. Бесовские ритуалы в присутствии добрых двух десятков свидетелей – плохая идея. На всех волка не натравишь, со всех слово не возьмешь.

Намек был более чем понятен.

– А что мне оставалось делать? Рада могла умереть.

– Уже умерла, если быть точным. Конечно, хотелось бы знать, что это за дар у тебя такой, но, подозреваю, что спрашивать бесполезно.

Кир пожал плечами. Обучить его что ли основам оказания первой медицинской помощи? Если сказать, что это такая магия, может, и получится…

– Отчитываюсь, – продолжал Роальд, – я сказал любопытствующим, что Рада упала в обморок. А если кому показалось, что перестала дышать, то это показалось. С того света еще никто не возвращался. А все эти твои… – он поискал слово, но не нашел, – в общем, ты растерялся и стал приводить ее в чувство каким-то особым деревенским ритуалом. Но сделать его толком не смог – только одежду попортил, а девушка в себя так и не пришла. Потом догадался позвать целителей.

Кир усмехнулся. Из героя-спасителя его в одно мгновение сделали сельским простачком, и он должен быть за это благодарен! Причем действительно должен. Деревенские простачки – куда менее привлекательная мишень, чем заклинатели мертвых.