Тайны Чёрных Холмов - Марианна Цветкова Страница 39

Бяка мечтала о волшебном самоезде, сколько себя помнила. Сотни раз она рисовала его в своём воображении и точно знала, что и где у него находится, какой он формы, какого цвета и что должен уметь. Разумеется, цвет она предпочитала красный, как у божьей коровки, «только без этого кошмарного гороха».

Аля считала, что в наше время самоезд, который умеет только ездить по земле, безнадёжно отстал от жизни, поэтому её личный волшебный самоезд должен не только ездить, но и плавать, летать и даже забуряться под землю. Пожелав самоезд и хлестнув кнутом превращений, Аля получила то, что хотела. К сожалению, впопыхах она угодила кнутом по пещерному жуку, и поэтому превратила в самоезд именно его, а не какой-нибудь неодушевлённый предмет вроде камня или щепки.

И вот теперь, в результате этого происшествия, новенький самоезд стоял неподалёку, поблёскивая на солнце алыми боками. Он переминался на шести колёсах, протирал усами лобовое стекло и жужжал.

Вилли ходил вокруг самоезда как привязанный – ухал, оглядывал и ощупывал капот, хлопал по крыльям и колёсам, даже обнюхивал.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он у самоезда.

– Прекрасно, – ответил тот. – Будучи жуком, я чувствовал себя куда хуже: изнывал от безделья.

Аля подошла к самоезду с виноватым видом.

– Ты уж прости, что так вышло, это страшное недоразумение, – сказала она. – Ты случайно мне под руку попался. Наверное, ты хочешь снова превратиться в жука, чтобы вернуться к своей жучке, или жучихе, или жучилле, – бяка совсем запуталась. – Как её там?

– Нет у меня никакой жучиллы! – возмутился самоезд. – С чего ты взяла? Я совсем не хочу расколдовываться, я хочу быть самоездом, чтобы мчаться быстрее тигра и лететь как птица, и чтобы ветер свистел в усах!

– Ух, что ж ты сразу не сказал?! – закричал Вилли. – Столько времени потеряли! Аля, прыгай скорее в самоезд и поехали.

– Куда едем-то? – спросила бяка, усаживаясь поудобнее и хлопая дверцей-крылом.

– Как куда? К Сюсьтику, конечно! – радостно произнёс ухарь. – Нужно скорее его уменьшить, но теперь это уже дело техники. За день домчимся до Трутландии, а там мигом расколдуем муравья кнутом превращений – самым мощным магическим оружием в Бякандии.

Вилли с довольным видом потирал пухлые шестипалые лапы. Он чрезвычайно оживился, что было не в его характере – это появление самоезда так повлияло на ухаря. Он говорил и говорил, и нахваливал кнут превращений, совсем не глядя на бяку. А Аля тем временем стала чернее тучи.

– Ух, до чего же всё-таки хорошо, что у нас есть кнут превращений! – воскликнул Вилли в завершение своей пламенной речи.

И тут Аля сказала нечто такое, отчего хорошее настроение ухаря испарилось без следа:

– Вилли, мне бесконечно жаль, но у нас больше нет кнута превращений.

Вилли остолбенел.

– Как нет?

– Я его потеряла.

Вилли заухал.

– Но ты же совсем недавно наколдовала самоезд с его помощью. Куда же он делся?

– Он остался в пещере, – с печалью в голосе поведала Аля. – Когда самоезд рванулся с места, кнут угодил под колесо, и я не смогла удержать рукоятку. Кнут упал на землю, а мы уехали. Задержись мы хоть на секунду, Пещерный Дух схватил бы нас.

– Ух, пожалуй, – согласился Вилли. – Тогда, может, мы вернёмся и заберём кнут? Вдруг он так и лежит до сих пор в тоннеле?

Бяка отрицательно покачала головой.

– Нет, я видела, как кнут подхватил Пещерный Дух.

Последовало долгое молчание.

– Но что же нам теперь делать, без кнута? Как же мы расколдуем Сюсьтика? – спросил наконец Вилли.

Бяка тяжело вздохнула.

– Не знаю. Скорее всего, никак. Я сочувствую муравью, он был нашим другом и не заслужил такого жуткого конца.

Вилли заметил, что на её глаза цвета сосновых иголок навернулись слёзы.

– Ух, не волнуйся, – произнёс он с наигранной беззаботностью. Вот что: надо поехать в избушку Лешего, а там наверняка подскажут, где искать Мишеля. Пусть мышонок придумает что-нибудь, он ведь волшебник.

– Ага, – Аля вновь воспряла духом и завертела хвостом. – Так и поступим. На самоезде мы быстро домчимся, не то, что пешком. Ёх-хо! Поехали!

Самоезд зарычал, вздрогнул и тронулся. Всё время, пока существа беседовали, он с любовью рассматривал в луже свою кабину, фары и дворники. Он не слушал, о чём шла речь – проблемы существ его совсем не волновали.

– Вжж, вжж… Неплохо, весьма неплохо, – пробормотал самоезд, испытывая новенькие колёса. Он завертелся вправо-влево, завихлял по дороге туда-сюда.

– А ты знаешь, в какую сторону ехать? – засомневалась вдруг Аля.

– Понятия не имею! – признался самоезд. – Я ведь из пещеры почти не вылезал, и дороги Бякандии мне неведомы. Но это неважно, главное – движение вперёд. Вжж, вжж, вжж…

– Нет-нет-нет, – возразила Аля. – Мы очень спешим. Вон там, впереди, виднеются деревья, и они очень напоминают Букину Рощу.

Когда друзья подъехали ближе, из рощи стали слышны странные звуки: «Ать-два, на-ле-во, на-пра-во, шагом марш! Ра-а-вняйсь! Сми-ир-но!»

– Ух, наверно, это буки маршируют, – предположил Вилли.

С буками им уже приходилось общаться прошлым летом. Буки следили за соблюдением порядка в Бякандии и обожали маршировать. Все буки внешне походили друг на друга как братья. Лица их были грубыми, точно выструганными из дерева, а фигуры напоминали поленья. В сучковатых лапах буки сжимали огромные неотёсанные дубины, и спорить с буками было не только боязно, но и опасно.