У собачьего древа - Валерий Квилория Страница 38

Не прошло и пяти минут, как Жорес открыл глаза.

– Так вы живой?! – обрадовался Лера.

– Конечно, живой, – поднялся на ноги жираф. – А что случилось?

– Да вы тут упали и язык синюшный вывалили, точно мертвец, – признался Шурка.

– Ха-ха! – показал жёлтые зубы Жорес. – Вы, видно, не знаете, что у всех жирафов язык синего цвета. А лёг я потому, что не спал двое суток.

– Ну, теперь порядок, – заявил он бодро.

– Неужели выспались? – не поверил Лера. – Я на вашем месте полдня бы отсыпался.

Жорес вновь улыбнулся.

– Нам, жирафам, достаточно несколько минут прикорнуть, – заверил он. – Даже ночью мы ложимся минут на двадцать, и то с перерывами.

Потом отступил назад и поклонился: – Спасибо вам преогромное. Ещё чуток, и я бы удавился на собственном завтраке.

И он признательно посмотрел на мальчишек из-под длинных пушистых ресниц своими чёрными, словно южная ночь, глазами.

– А что же вам братья-жирафы не помогли? – не удержался от вопроса Шурка.

Жорес смутился.

– Я им пытался сказать, но они ничего не поняли. А так бы, конечно, спасли – объели ветки вокруг моей шеи.

– Могли бы присмотреться хорошенько, – гнул своё Шурка. – Мы вот присмотрелись.

– Всё так, – смущённо забормотал Жорес. – Но, видите ли, я глава стада, а в стадах жирафов существует иерархия…

– Это когда младшие подчиняются старшим?

– Именно. У нас, жирафов, например, нельзя переходить дорогу старшему, а, кроме того, младший должен держать свою голову ниже головы старшего.

– Ага! – понял Лера. – Они просто не могли поднять свои головы выше вашей и посмотреть, в чём там дело?

– Верно, – благодушно кивнул Жорес. – А я не мог позвать на помощь – ветки мешали. Поэтому они ничего не поняли, а переспросить постеснялись. Ведь иерархия. Решили, видно, что я хочу побыть в одиночестве.

– Да, – заключил Шурка, – чем выше должность, тем меньше настоящих друзей. Хорошо, что мы мимо проходили.

Старый жираф признательно склонил голову.

– А вы, я слышал, депутата ищете?

Мальчишки кивнули.

– Тогда вам нужно туда, – указал жираф в ту сторону, откуда они пришли, – там представитель жирафов живёт.

Друзья с сомнением переглянулись.

– Это, случайно, не под баобабом?

– Так и есть.

– Гмы, – задумался Лера. – Как же ваш депутат по своему депутатскому ходу ходит? Дверь там невысокая, в неё ни один жираф не просунется.

– Ах, вот вы о чём. Да ведь семейство жирафовых в Лиге представляет окапи.

– Кто?

– Окапи. Такое маленькое существо высотой не более двух метров. Мордой на нас, жирафов, похоже. Но шея у него корот-кая, может, чуть длинней, чем у лошади.

– И такой же пятнистый?

– Нет, окрас у него совершенно другой: тело тёмно-красное почти бурое, а ноги белые с тёмными поперечными полосами, как у зебры.

– Но зато язык у окапи такой же длинный и гибкий, как у жирафа. Он им даже за ухом почесать может. И питается, как мы, листьями деревьев. Обхватывает языком молодой побег и сдирает с него листву. Только рот у него особенный, с карманами по обеим сторонам.

– Зачем ему карманы во рту? – удивился Лера.

– А затем, что он в них пищу хранит.

– В период засухи, что ли? – попытался угадать Лера.

– Не совсем так. И вообще, окапи в лесах живут. Это только депутат от жирафовых в саванне службу несёт. А до этого он, как все нормальные окапи, в джунглях ^[113] жил по соседству с рекой Конго.

– Ясно, – разочарованно протянул Шурка. – Нам бы какого-нибудь другого депутата отыскать. У окапи мы уже были.

– Кого же вам посоветовать? – задумался Жорес. – Если только дикобраза, но до его жилища путь неблизкий. Пойдёте?

– Конечно.

– Тогда за мной, – мотнул головой жираф и зашагал в противоположную от баобаба сторону.