Энни из Грин Гейблз - Люси Мод Монтгомери Страница 38

Конечно, Марилле было о чём порассказать Энни; но, прекрасно сознавая, что девочка немедленно воодушевится и, пожалуй, думать забудет о хлебе насущном и ещё потеряет всякий аппетит, она решила повременить с информацией. Впрочем, ещё до того, как Энни расправилась со сливовым вареньем, заполнявшем целое блюдце, она сказала:

– Энни, сегодня здесь побывала миссис Берри… Ей не терпелось поговорить с вами, но я уж не стала будить! Она прямо заявила, что вы – спасительница Минни-Мэй! А ещё она страшно сожалеет, что вела себя подобным образом с вами во время всей этой пресловутой истории со смородиновым вином. Она очень надеется, что вы её простите, за то, что возвела на вас напраслину… Нет, нет, конечно, вы не могли напоить специально её дочурку, считает она теперь и верит, что вы с ней вновь станете добрыми друзьями! Сходите к ним сегодня вечерком, Энни. Сама Диана не выходит из дому, так как вчера простыла на холоде. Только, Энни Ширли, умоляю вас, не взлетайте в воздух, словно ракета!.

Но Энни и не думала взлетать: вместо этого расправил крылья её дух, расцвело пышным цветом воображение, а лицо озарилось лучезарным светом, отражавшим тот неимоверный восторг, который вновь поселился в её душе.

– О, Марилла, а можно я прямо сейчас пойду туда и оставлю пока посуду немытой?! – с жаром спросила девочка и серьёзно пообещала: – Когда вернусь, – обязательно всё перемою. Но сейчас, в этот момент, полный трепета, разве могу я связывать себя по рукам и ногам такими не романтическими делами, как мытьё посуды?

– Ну, беги, беги, – милостиво разрешила Марилла и строго добавила: – Вы в своём уме, Энни Ширли? Сию минуту вернитесь и наденьте что-нибудь на себя! Могу представить, какой там сейчас ветер! Только посмотрите на неё: ни капора, ни шали не взяла! Опрометью несётся через сад с растрёпанными волосами! Это будет чудо, если девчонка не схватит воспаление лёгких!

…Энни вприпрыжку мчалась домой тем зимним, голубым вечером, по «белому безмолвию» заснеженных дорог. Вдали, на юго-западе, словно драгоценная жемчужина, переливалась на золотом закатном небе вечерняя звезда; дрожащий воздух поднимался ввысь от заваленных снегом долин и тёмных ельников. Звяканье колокольчиков на санях напоминало нежную трель, наигрываемую эльфами, но и она не могла сравниться с волшебной музыкой, что звучала тем морозным днём в душе Энни и замирала на её губах…

– Вы видите перед собой счастливого человека, Марилла! – заявила она. – Я совершенно счастлива, несмотря на цвет своих волос. Отныне я выше этого! Миссис Берри поцеловала меня и разрыдалась. Она сказала, что так обо всём сожалеет и никогда не сможет отплатить мне добром за добро. Я была так смущена, Марилла, но ответила как можно проще: «На вас я зла не держу, миссис Берри. Ещё раз уверяю, что у меня и в мыслях не было накачивать алкоголем бедную Диану. А посему, давайте предадим забвению всю эту историю!» По-моему, этот ответ прозвучал вполне достойно, – а, Марилла? Мне показалось, что у миссис Берри как бы гора с плеч свалилась. А мы с Дианой так классно провели день! Она показала мне новый, оригинальный способ многоцветной вышивки, которому её обучила тётя из Кармоди. Ни одна живая душа в Эвонли – кроме нас, конечно, – не умеет так вышивать, и мы дали торжественную клятву не разглашать этой страшной тайны… Диана подарила мне хорошенькую открытку с нарисованной на ней гирляндой из роз; на ней написаны такие слова:

«Если любишь ты меня

Так же сильно, как я тебя, —

Ничто не разлучит нас

До гробовой доски».

И всё это – чистая правда, Марилла! Мы попросили мистера Филлипса, чтобы он снова посадил нас вместе. А Джерти Пай пусть сядет с Минни Эндрюс. А ещё у нас было элегантное чаепитие. Миссис Берри достала настоящий китайский фарфоровый сервиз, Марилла, как если бы я была важной персоной… Не могу описать, какой трепет при этом охватил меня! Никто раньше не доставал ради меня свой лучший сервиз из фарфора! Мы попробовали фруктовый кекс и торт, и пирожки, и два вида варенья, Марилла! А миссис Берри всё подливала мне чаю и один раз даже сказала: «Папочка, почему ты не передашь Энни ещё бисквитов?» О, Марилла, какое счастье расти в семье, когда все о тебе заботятся!

– Ну, мы это не проходили, – грустно вздохнула Марилла.

– Во всяком случае, когда я подрасту, – решительно сказала Энни, – всегда стану разговаривать с маленькими девочками, как со взрослыми, и никогда не засмеюсь, если они употребят «большие слова». Уж я-то знаю по собственному опыту, как это может оскорбить самые нежные чувства! После чая мы с Дианой готовили конфетки из сахара и масла. Вообще-то они не получились. Может оттого, что ни Диана, ни я никогда их раньше не делали? Диана велела мне их переворачивать, пока сама смазывала маслом тарелки, а я забыла, и они пригорели. А потом, когда мы выставили их на холод, чтобы остудить, – по одной из тарелок важно прошёлся кот. Её содержимое пришлось выбросить. Но процесс приготовления этих конфеток доставил нам массу удовольствия. А при расставании миссис Берри попросила меня появляться у них как можно чаще, и Диана, стоя у окна, посылала мне вслед воздушные поцелуи, пока я шествовала по Аллее Влюблённых. Уверяю вас, Марилла, что сегодня я буду так молиться, как никогда. Пожалуй, по случаю этой замечательной перемены в моей жизни, стоит придумать какую-нибудь новую, особенную молитву!