Последняя тайна - Гарри Килворт Страница 38

— Охотно верю, — ответил Нюх. — Но почему именно летучие мыши?

— Великий Панголин не желает, чтобы его документы мог прочесть какой-нибудь зверь, заглянув через плечо писцу. А у летучих мышей имеются крылья, которыми они и прикрывают свою работу от посторонних глаз.

— В школе ты обычно так и делал, только лапами, — напомнил Плакса Грязнуле. — Чтобы я не мог списать у тебя домашнее задание.

— А еще летучие мыши очень ревниво относятся к своему искусству, — глянув на Плаксу, продолжал дикобраз. — Они не могут допустить, чтобы кто-то, взяв ручку или кисточку, взял да и скопировал написанное ими.

— Но разве летучие мыши не слепы? — спросила Бриония.

— Да, зрение у них неважное, но они не слепы, — внимательно посмотрев на Брионию, ответил дикобраз. — Мыши работают скорее чутьем, чем зрением. Именно потому их так ценит наш правитель. Ни одна из них не в состоянии прочесть то, что написала, а память у них тоже плохая…

— Это оттого, что они висят вниз головой и мозги вытекают у них из ушей, — уверенно сообщил Плакса Грязнуле. — По крайней мере, я такое слышал. А еще я слышал… — Он осекся, когда дикобраз слегка кольнул его. — Ой… больно!

— Как я уже говорил, они не могут прочесть свою работу и даже не помнят того, что написали, — продолжал дикобраз. — Таким образом, тайны Великого Панголина остаются тайнами. Было бы очень нехорошо, если бы глубокие мысли императора стали известны обычным зверям, всюду сующим свои носы. — Дикобраз дрогнул и ткнул Плаксу когтем. — Это было бы ужасно!

— Никуда я свой нос не сую!

Бриония кивнула, как бы говоря: «Суешь, суешь, я сама видела».

— А где же у вас военные? — спросил Нюх, когда они подошли к главному святилищу, где предположительно в голову Великому Панголину и приходят глубокие мысли.

— Границы и стены нашей империи охраняют наемники, злющие-презлющие вепри. Злющие-презлющие они оттого, что мы платим им крайне нерегулярно. Ну, время от времени они получают деньги, но мы задерживаем плату как можно дольше под любыми предлогами. О, как они злятся! Они всегда злые.

У входа в здание стояла нефритовая статуя крылатой землеройки в натуральную величину, с рубиновыми глазами, воротником из чистого золота, серебряными бакенбардами и когтями из бледного опала. Талию опоясывал пурпурный кушак с перламутровой пряжкой. Только задние лапы выглядели пугающе обнаженными. На ступнях священных лап обувь отсутствовала. Это, безусловно, и был великий идол Омм. Визирь объяснил, что идола привезли из его собственного дворца, чтобы показать ласкам. Со всех сторон идола охраняли стражники-циветты, чтобы защитить остатки его драгоценного облачения.

— Какое внимание! — произнес Нюх. — Пожалуйста, передайте императору нашу благодарность!

Группа вошла в зал. В нем не было окон, он освещался пламенем тысячи свечей. В центре просторного зала на высоком троне сидел Великий Панголин, облаченный в несколько золоченых халатов и увенчанный высокой, остроконечной золотой короной. Крапчатый скунс, явно императорский шут, суетился вокруг трона, веселя если не своего великого господина, то, по крайней мере, крохотную принцессу. По всему залу кружили летучие мыши, заглушая хлопками крыльев доносившиеся снаружи звуки. Повсюду сновали придворные с пюпитрами и карандашами, заложенными за уши. Дикобраз, внезапно утратив величественный вид, чуть ли не пополз к трону. Он ежесекундно кланялся так низко, что его нос касался пола. Ласки последовали его примеру.

На серебряной перекладине рядом с троном императора сидела какая-то невзрачная птичка.

— Этот соловей будет переводить слова Великого Панголина на язык Поднебесного, — шепотом пояснил визирь.

Из уст императора раздалось бормотание.

— Добро пожаловать в мою страну, чужеземные ласки, — пропел соловей.

Все присутствующие в зале внезапно прервали свои дела и замолчали. Плакса хотел что-то ответить, но Грязнуля ткнул его в бок, чтобы пресечь ужасное нарушение этикета. Вместо него заговорил Нюх.

— Великий Панголин! Для нас большая честь оказаться здесь, в вашей империи, в вашем доме! — торжественно начал он. — Я и мои спутники, мои помощники, прибыли сюда по вашему требованию, чтобы попытаться помочь вам. Позвольте мне сказать, какое неизгладимое впечатление произвел на нас ваш замечательный дворец! Благодарим вас и ваш народ за гостеприимство!

— Мы рады и надеемся, что вы как можно скорее отыщете пропажу, — пропел в ответ толмач-соловей. — Мой главный визирь будет оказывать вам всяческое содействие. Только попросите, и все будет сделано. Вы окажете мне любезность, если останетесь здесь, во дворце, в качестве моих гостей. По завершении расследования можете требовать себе любую награду.

— Благодарю вас, мой господин.

Великий Панголин взглянул на одного из циветт-стражников, который заметно поник под взглядом императора.

— Мы подозреваем этих виверровых, — продолжал император. — И если их виновность будет доказана, мы потребуем их публичной казни. Многих из них уже выслали в отдаленные уголки империи и за ее пределы.

— Нельзя преждевременно выносить решение, — возразил Нюх. — Может быть, они невиновны.

Соловей решил не переводить слова ласки, боясь, что Остронюх Серебряк будет тотчас казнен за несогласие с императором.

— В добрый час! — пропел он вместо этого.

И вдруг случилось нечто совершенно неожиданное! Император медленно повернулся, преодолевая сопротивление тяжелых золоченых халатов, и показал изящным когтем в угол зала. Он снова заговорил, а соловей шелковистым голоском переводил его слова:

— Из Слаттленда прибыла одна непрошеная гостья. Она утверждает, что как детектив превосходит вас, Остронюх Серебряк, и что ваша слава преувеличена. Она утверждает, что сумеет найти нефритовые туфли зеленого идола Омма раньше вас. Мы склонны проверить ее хвастовство и позволить вам посостязаться друг с другом. Нам безразлично, кто из вас победит, только бы идолу вернули его туфли. Так что отныне у вас будет соперница, господин Серебряк. Вы принимаете вызов?

Нюх заметил в углу знакомую фигуру, но не зря же он преодолел Кашемировый Путь!

— Как вам будет угодно, Великий Панголин!

— Хорошо, — раздалась в ответ трель соловья. — Пусть победит лучший!

Нюх взял свечу из подсвечника и направился к таинственной незнакомке.

— Вы?!

— Я, — ответила она. — Не ожидали? Я опередила вас, хотя вы отправились из Бегипта гораздо раньше меня! Воздушный шар, наполненный горячим воздухом, — это чудо!

— Вы перелетели через Крышу Мира на воздушном шаре? Вы, наверное, окончательно сошли с ума! — произнес Нюх.

— Может быть, и так, но я здесь, верно?

Бриония тихо вскрикнула от ярости. Нюх насмешливо смотрел на непрошеную гостью, даже движением бакенбард не выдавая своих истинных чувств. А надо заметить, что при воспоминании о нескольких встречах с этой дамой его одолевали самые противоречивые чувства. К неприязни в его душе примешивалось и нечто совсем иное.