Иванушка Первый, или Время чародея - Карен Арутюнянц Страница 37

На следующий день меня снова забрали на съёмки.

Пустырь у заброшенного дома трудно было узнать. Его полностью преобразили декорации замка с башенками и большими воротами. Вокруг суетилась съёмочная группа.

Карякин отвёл меня в сторону и доверительно сказал:

– Ваня, сегодня очень важная сцена. Познакомься. Это твой партнёр, кстати, тёзка.

Из ворот вышел улыбчивый Иван, в прошлый раз он играл правнука Дракулы.

– Ты попал в сказку, – произнёс он с пафосом. – В волшебную страну кино! Сегодня ты злодей, а завтра гном! А я – король, мучаюсь страшной болезнью.

– По сценарию, – продолжил Карякин, – король начал внезапно молодеть! Черты его лица разглаживаются, кожа покрывается румянцем, борода темнеет. Но! Голос, напротив, подвергается безостановочному старению, и король скрипит наподобие телеги, вот-вот развалится. Понятно?

Я кивнул со знанием дела:

– Синдром Гетчинсона-Гилфорда, или детская прогерия. Быстрое старение организма. Я читал в Интернете. Только у короля всё перепуталось, тело молодеет, а голос стареет.

Карякин с Иваном переглянулись. Иван хлопнул себя по животу и расхохотался.

– Ну ты даёшь! – Карякин протянул мне сценарий: – Это сегодняшняя сцена. Ты – волшебник, но являешься к королю под видом уличного врача.

– Почему? – спросил я.

– У тебя, – объяснил Карякин, – вернее, у волшебника, – своя цель, и, если узнают, что ты, то есть он, волшебник… Ты почитай-почитай.

Через минуту я ознакомился со сценой и повторил её наизусть.

Карякин схватился за голову и воскликнул:

– Гениально! Парень! Где ты был раньше?!

После того как меня переодели в тряпьё и загримировали, началась съёмка.

Король в окружении свиты сидел в огромном кресле на колёсиках у ворот замка.

Я подошёл к нему и обратился с поклоном:

– Ваше Величество! Я вижу, Вы отчаялись, иначе не прибегли бы к помощи уличного лекаря. Я обещаю исцелить Вас.

– Что ты хочешь взамен? – скрипучим голосом произнёс король.

– Смогу ли я попросить Ваше Величество о небольшой услуге сейчас, пока не приступил к оздоровительным процедурам?

– Проси, чего хочешь… – с трудом прошептал король.

– Не могли бы Вы оставить отпечаток мизинца левой руки на этом листе пергамента?

Перед королём поставили походный столик. Я положил на него заклинание и плоскую шкатулку с волшебным порошком. На манускрипте были начертаны слова: «Добро со злом, зло с добром! Мы тому порука!»

Король опустил мизинец в волшебный порошок, после чего прижал палец к пергаменту. Я с поклоном протянул королю петушка на палочке.

– Это волшебный леденец. Через день Вы будете здоровы! – пообещал я.

– Снято! – крикнул Карякин в рупор.

После этого была ещё одна сцена – мой монолог на чердаке, у сундука.

По сценарию предполагалось, что в это время грохочет гром и сверкают молнии. Но ничего этого не происходило. Мне объяснили, что гром и молнии дорисуют при помощи компьютерной графики. А я всё равно должен был воздевать руки к небу и вопить:

– Отныне в мире людей наступит гармония! Больше не будет ни добра, ни зла! Ты слышишь меня, Чёрный маг Этхей?!

Я уже ничему не удивлялся. Этхей так Этхей. Наверное, рукопись, которую я нашёл в своём сундуке, читал кто-то ещё. То есть я даже догадывался – кто. Сценарист Сан Саныч. Но когда и где он её прочитал – для меня оставалось загадкой. Ничего! И её разгадаем.

После съёмок меня снова накормили досыта, как и в прошлый раз, словно я приехал из голодного края, и отпустили отдыхать, вернее, спросили, куда отвезти – домой или в школу. В какую школу? Уроки давно закончились.

Я поблагодарил и ответил, что доберусь сам. И пошёл к Лене. Я ещё утром решил к ней зайти. Вроде как навестить, а заодно выведать про книги и сундук.

Лена, разумеется, меня не ждала. И, когда открыла дверь, сначала не захотела меня впускать, а потом передумала, но сказала, чтобы я подождал в прихожей, пока она приберёт у себя в комнате и переоденется.

Я стоял и видел в большом овальном зеркале, как она прячет под одеяло какую-то старую книгу. Потом она вышла, а я сделал вид, что с интересом разглядываю мозаику с пальмой и двумя попугаями.

– Зря волновался, – она выпятила нижнюю губу. – Я уже выздоровела. И завтра приду в школу. Можешь там любоваться сколько угодно, а теперь уходи!

– Чем любоваться? – я сделал вид, что не понял, а Лена подошла ко мне вплотную.

– Не чем, а кем… – она дышала на меня чем-то сладким, наверное, леденцами от кашля. – Ну, если хочешь, оставайся, раз уж пришёл. Могу компотом угостить.