Целоваться запрещено! - Ксения Драгунская Страница 37

Мальчик. А научи меня, а?

Анечка. А ты меня за это научишь ушами шевелить, чур!

Мальчик и Анечка сворачивают языки, шевелят ушами.

Анечка. А я зато всякие рожи строить умею!

Мальчик. Сострой хоть одну!

Анечка. Пожалуйста! (Строит рожу. Мальчик чуть не падает со стула.)

Мальчик. А я вот какую! (Строит рожу.)

Строят друг другу рожи и веселятся.

Мальчик. А теперь давай врать!

Анечка. Конечно, давай. Обожаю врать! Я зато на завтрак три тарелки супа с вареньем съедаю!

Мальчик. Ха-ха-ха, ну и что? А я зато на первое всегда ем третье, а на второе — просто громко подпрыгиваю и играю на гитаре.

Анечка. А я зато на гитаре ножными пальцами играть умею!

Мальчик. А мой дедушка зато с тридцатого этажа свалился. И ему ничего не было. Отряхнулся и дальше пошел.

Анечка. Ну и что! Зато в мою бабушку космонавт влюбился, он меня скоро на ракете покатает!

Мальчик. Ха-ха-ха-ха-ха!

Врут наперебой.

Анечка. А теперь давай дразниться!

Мальчик. Я первый! Я первый! Эй, ты — вобла! Редиска! Селедка!

Анечка. А ты лысый бублик!

Мальчик. А ты сушка дырявая!

Анечка. А ты — деревянное стекло!

Мальчик. А теперь давай знаешь, что?

Анечка. Что?

Мальчик. Давай колбаситься!

Анечка. А колбаситься — это как?

Мальчик. Это вот так. (Изображает.)

Анечка. Ну, разве так колбасятся? По-настоящему колбаситься надо вот так… (Показывает.)

Оба колбасятся со страшной силой. Слышатся «шаги Командора».

Анечка. Ай! Учительница идет!

Дети садятся на свои места и замирают. Трясутся от страха. Входит учительница жутковатой наружности. На голове у нее — башня. Такая высокая прическа, вроде халы.

Учительница. Та-ааак! (Потягивает носом). Пахнет чем-то… Хулиганским. Ага! Бесились. И не только. Мало того, что бесились. Вы еще и колбасились…

Дети. Можно выйти?!

Учительница. Нет, бесились и колбасились… Давайте дневники. Пишу замечание. А это что еще за безобразие? Новенький! Покажи справку, что у тебя нет глистов, муравьев, тараканов, крокодилов, лишая, свинки, мышки и чумы болотной! (При этом учительница может больно колоться длинной палочкой, то ли указкой, то ли барабанной).

Мальчик. Извините, я справку дома забыл.

Учительница (колет палочкой). А беситься и колбаситься ты почему-то не забыл? А вот голову ты дома не забыл? Девочка Анечка! (Анечка вздрагивает и вытягивается, как солдат, по стойке «смирно».) Ну. (Колет.) Отвечай домашнее задание! Барабань музыку, которую я на дом задавала!

Анечка. Понимаете… Я выучить не успела… У меня вчера вдруг зуб выпал, и так сильно ухо заболело, что даже насморк начался….

Учительница. Ха! Ха! Ха! Подумаешь! Зуб у нее выпал! Вот у меня все зубы давным-давно выпали, а я все равно на работу хожу… Вот! (И вынимает изо рта огромную, как у акулы, вставную челюсть.)

Дети ахают, охают, визжат, прячутся под стулья. Учительница любуется своими вставными зубами, обтирает платочком, запихивает обратно в рот.

Учительница. Значит, бесились, колбасились и музыку не выучили. Все. Вызываю родителей. Родители! Эй, родители!

Слышатся звуки труб и фанфар. Выезжает в карете царь со свитой.

Царь. Что тут у вас стряслось?

Учительница. Ой, ваше величество, тут такие противные дети! Я думаю, надо их выпороть.

Мальчик. Папочка! У нее все зубы изо рта вынимаются. Забери меня отсюда! (Бросается к Царю.)

Учительница хватается за голову и падает в обморок.

Анечка. Ты что, правда принц?

Мальчик. Конечно. Я принц Кузя. Просто корону я не ношу, она с головы все время сваливается. А по телевизору я непохоже получаюсь.

Царь и свита приводят в чувство учительницу.

Она приходит в себя.

Царь. Послушайте, дорогая учительница. Неужели вам, когда вы были маленькая, никогда не хотелось побеситься и поколбаситься?

Учительница. Нет! Когда я была маленькая, я все время делала уроки. А по выходным стояла в углу. Или ходила к зубному врачу. Да.

Царь. Это вы что-то путаете. Вы, наверное, уже забыли, как вы были маленькой. Наверное, вы не читали царский приказ.

Через сцену протягивается транспарант «Приказ очень важной гласности для всех взрослых — вспомнить, как они были маленькими». (Может, ему там так во время спектакля и висеть?)

Царь. Но вы, главное, не волнуйтесь. Сейчас доктор сделает вам полезный для вспоминания укол.

Появляется милиционер с огромным шприцем. Учительница пугается. Небольшая погоня.

Учительница прячется за царя.

Царь. Хорошо, хорошо. Без укола. Садитесь вот на этот специальный горшок и сидите, пока не вспомните.

Учительница садится на огромный красивый горшок.

Анечка. Знаете, чтобы лучше вспоминать, надо надеть на голову специальную вспоминательную кастрюлю. (Надевает на учительницу.)

Принц. А сверху по этой кастрюле надо побарабанить специальную вспоминательную музыку! (Стучит, что есть силы.)

Учительница. Все, хватит! Вспомнила! Ну, конечно, вспомнила. Когда я была маленькая, я была красавицей.

(Может, она заставляет их есть кашу. Чтобы хорошо барабанить, надо много есть. Кто не хочет, тому кладет ее за шиворот. Потом ей тоже втюхивают кашу?)

Где-то на возвышении появляется учительница в молодости. Это настоящая красавица — губки бантиком, вся в кружевах.

Учительница. Я была красавицей! Я была самая-пресамая! Я стояла на балконе, а там, внизу, всегда была толпа женихов.

Собирается толпа женихов. Они поют песни, играют на гитарах.

Учительница. Женихов было так много, что их приходилось разгонять водой из шланга…

Женихов поливают водой. Мокрые женихи протягивают руки к красавице.

Женихи. Улыбнись нам, красавица! Ну хоть взгляни на нас…