Приключения черной таксы - Анна Никольская Страница 37

Фрекен Карлсен сидела в открытом ресторанчике, созерцая серо-голубые воды канала. Она была в отвратительном настроении: женихи-миллионеры почему-то никак не находились. Официанты, зная тяжелый нрав VIP-клиентки, обходили её стороной.

Погрузившись в грустные раздумья, Пиппа не заметила серебристый кабриолет, подкативший к ресторану. Из кабриолета вышел юный франт в белоснежном костюме. Аристократически бледное лицо его не выражало ничего, кроме смертной тоски. Вчерашний бродяга и пьяница изменился до неузнаваемости. Скучающим взглядом Джонни окинул посетителей, и голубые глаза блеснули. Заметив Пиппу, юноша сел за столик напротив и подозвал официанта.

— Будет исполнено, сэр!

Через минуту гарсон уже протягивал Пиппе букет белых роз.

— Мадам, это для вас во-он от того джентльмена.

— Что?.. — Пиппа слегка смешалась, но тут же взяла себя в руки. — Передайте, что цветов от фанатов я не принимаю. Знаю я эту породу: так и норовят заглянуть тебе в кошелёк и пересчитать в нём кредитки, — она смерила незнакомца испепеляющим взглядом. — Смазливый, а за душой наверняка ни гроша!

Выслушав официанта, который с нескрываемым наслаждением передал Джонни всё слово в слово, экс-бродяга ничуть не смутился. Широким жестом он швырнул отвергнутые розы в урну и вновь зашептался с гарсоном.

— Простите, но это снова для вас! — через несколько минут огромный букет на сей раз тёмно-бордовых роз красовался на столике Пиппы. Теперь их было не меньше сотни.

— Вот настырный! — хмыкнула фрекен Карлсен и внимательней присмотрелась к джентльмену. Красавчик вспыхнул.

— Ладно, валяй присаживайся, — смилостивилась Пиппа. — Это даже любопытно…

Джонни поклонился и поцеловал даме ручку. Последовал короткий деревянный смех:

— А ты, я вижу, наглец!

— Достаточно заглянуть вам в глаза, чтобы понять, какая вы особенная! — с дыханием робким, как предрассветный туман, заговорил юноша.

Пиппа не умилилась, а по всегдашней своей привычке стала кощунствовать.

— Подумать только, какой оригинал. И где же работают такие хитрецы?

— Прошу прощения, что сразу не представился — вот моя визитная карточка.

Фрекен Карлсен взяла визитку с таким видом, словно к ней в руки попала грязная тряпка сомнительного происхождения.

«Корпорация „Золотой клык“. Граф Джон Кристиан Депп. Президент», — на секунду Пиппа забыла, как дышать. — Какое оригинальное название… Кажется, вы занимаетесь золотодобычей? — душа Пиппы затрепетала. Ей нестерпимо захотелось узнать, обладателем скольких миллионов являлся граф.

— Если позволите, я бы не хотел о работе…

— Разумеется! Знаете, я так привыкла, что моей персоне уделяют повышенное внимание всякие аферисты. Я ведь женщина известная и к тому же не замужем… — Пиппа глядела на Джонни, словно видела перед собой полную тарелку клубники, которую ей предстояло съесть.

— И я не женат. Супруга покинула меня…

— Как это возможно?!

Джонни задумался или взял короткую паузу, сделав вид, что задумался.

— Жена ушла к другому, и жизнь моя опустела, — наконец изрёк он. — Просто однажды завела мотор нашего «роллс-ройса» и покинула территорию моей личной жизни. А я был верен ей, как восемьсот пуделей! Теперь смакую терпкую горечь одиночества…

Пиппа поражённо молчала. У неё сложилось впечатление, что открывать рот в присутствии столь утончённого юноши было бы вульгарно и совсем не к месту. Казалось, он смотрит на неё с высоты своего величия и не прекращает умный разговор лишь потому, что снисходит.

— Простите, я не должен был затрагивать эту тему, — Джонни вдруг забеспокоился, что перегнул палку. — Всё кончено, и я в поисках новой любви, — он заглянул Пиппе в глаза и улыбнулся. Улыбка эта была по-голливудски безупречна.

— И вы так просто отпустили её к другому? Разве вы не жаждали мести?

— Я сумел стряхнуть с себя ненависть, пока она не пустила корни в моём сердце. Жить спокойно — вот лучшая месть, — целомудренно сказал Джонни. По его плечам скользили неровные полосы света, падавшего сквозь листву, делая отмытого бродягу ещё неотразимей.

— Воистину говорят: у одного сердце, как у Александра Македонского, а у другого — как у пса Барбоса.

— Позвольте с вами не согласиться. По моему глубокому убеждению, собаки обладают весьма богатым духовным миром. Собачье сердце намного больше человеческого.

— Вы это серьёзно?

— Вполне. Взгляните на этого милого пса, — Джонни кивнул на розовую клумбу. Вокруг неё от цветка к цветку расхаживал упитанный сенбернар с робкой мордой и вдохновенно совал нос в бутоны.

— Посмотрите, какое одухотворение, какая кротость! Собаки по природе своей незлобивы и доверчивы. У них не бывает плохого характера, нет пороков и недостатков, все животные совершенны.

— Так уж и все?

— Все, кроме человека.

— А по-моему, собаки глупы. Чего стоит одна их привычка обнюхивать зады друг у друга! — Пиппа элегантно выпустила из ноздрей двойной плюмаж сизого дыма.

— Если бы собаки умели рассуждать, то наверняка нашли бы много смешного в поступках своих хозяев. Глупости среди людей гораздо больше, а в природе нет ничего нелепого, как бы ни казалось человеку с его предрассудками. Знаете, в чём разница между собакой и человеком?

— В чём же?

— Если вы подберёте дворовую собаку и накормите её, она никогда не укусит…

— Верно, — задумчиво протянула Пиппа. — Но кошки всё-таки лучше: они приносят пользу и мышей, — неуклюже пошутила она.

— Кошки привыкают не к людям, а к их холодильникам. Позволите, я закажу ужин?

— Да-да, у Мигеля восхитительно кормят!

Джонни открыл меню и пробежался по нему глазами: «Костный мозг поросёнка, рубец с копчёной грудинкой, хвосты телячьи фри, тушёная поджелудочная железа, чёрный пудинг из печени, тонкий кишечник свиньи, суп из потрохов…»

— Что-нибудь уже выбрали? — спросила Пиппа. — Рекомендую рулет из свиной селезёнки, — она посмотрела на Джонни, и глаза её стали больше, чем у лемура.

Его бледное аристократичное лицо сделалось зелёным — юноша был явно не в себе.

— В-воды-ы!

Залпом выпив стакан содовой, Джонни наконец отдышался: