Миллион за теорему! - Елена Липатова Страница 34

561 (– 33) 528 (– 32) 496 (– 31)…

Комната под номером «икс» оказалась даже не комнатой, а нишей в нижнем ярусе подвального отсека. Здесь было сумрачно, но и без спичек (которые, кстати, закончились) она сразу увидела белое чучело с распростёртыми крыльями и раскрытым клювом.

Ворона словно только и ждала Бекки, чтобы, рассыпая старые перья, свалиться с потолка в её объятия.

Когда Бекки в обнимку с вороной – обе взъерошенные, растрёпанные, с вытаращенными глазами – показалась на библиотечном крыльце, было ещё светло.

Как обычно, на ступеньках сидели, обложившись учебниками, лохматые вундеркинды с первого курса. Мимо быстрым шагом прошли три человека в полицейской форме.

– Эй, ты чего так долго? – помахал ей рукой Дон и уважительно хмыкнул: – Ну и видик! Как из преисподней!

А она-то думала, что прошла вечность! И её уже ищут по всему подземелью… А никто и не хватился.

– Где они такое старьё раскопали? – Арон Кросс заглянул вороне в раскрытый клюв и поставил диагноз: – Сдохла сто лет назад!

В конце аллеи показалась группа нездешних людей в наглухо застёгнутых чёрных плащах.

– Проснулись! – съехидничал Дон. – Они бы ещё через неделю пожаловали!

– Кто?

Дон удивлённо посмотрел на Бекки и радостно затараторил:

– Ты же ещё не знаешь ничего! А тут такое было!.. Ограбление века!!! Ректор с проректором бегали как сумасшедшие, а потом эти парни из криминальной полиции, и журналисты, и…

– Письмо из капсулы спёрли, – пробубнил Коротыш и дёрнул ворону за хвост. – Сигнализация сработала.

– Эй, вы что это над птичкой издеваетесь?

Небрежно помахивая полосатым шарфом, к ним приближался высокий парень с копной спутанных волос. Он вовсе не был худым – скорее, утончённым, вытянутым вверх! Из-за привычки слегка покачиваться он казался нежным и хрупким, как орхидея в аквариуме.

Представив орхидею, Бекки мысленно, про себя, засмеялась. Ей нравился этот парень с гитарой, и даже та его песенка про ворону сейчас не казалась глупой.

Бард (а это был он) покачал головой-орхидеей и склонился над чучелом.

– Соскучилась? Ничего, скоро вернёшься домой. Через…

Он вытащил из кармана дорогие серебряные часы и щёлкнул крышкой.

– …через пять минут. Ровно столько осталось до срока.

А Бекки совсем и забыла про срок! Она думала, что два часа (какие там два часа – вечность!) давным-давно прошли.

– Идём, – кивнул ей Бард и вяло помахал остальным гитарой: – Пока-а, парни!

– Куда идём? – спросила Бекки, семеня за Бардом. – Я ж всё равно опоздал…

– Здесь с заднего хода – две минуты пешко-о-ом, – растягивая слова, пропел Бард. – Меня Кра-а-аммер прислал, для подстраховки.

И тут у неё сдали нервы. Она заморгала, закашлялась, уткнулась носом в ворону, от которой пахло нафталином и пылью.

– Ап… ап… чхи!!!

– Бу-удь здоров! – отозвался Бард.

Кажется, он ничего не заметил. Не хватало только разреветься у него на глазах.

Бард покрутил диск замка-бочонка, распахнул дверь, и…

…и струи шипучей жидкости окатили её с ног до головы. В потолок полетели пробки от шампанского!

Ворона, подхваченная заботливыми руками, взлетела на каминную полку и оттуда испуганно таращилась на разразившийся кутёж.

– Виват, брат Арон!

Кто-то сунул ей в руку бокал с шампанским. Бекки давно уже хотелось пить. Пузырьки приятно щекотали язык, она жадно выпила сладковатый напиток и снова подставила бокал под пенную струю. Потолок закачался, поплыл, все вокруг улыбались, было весело, как в Новый год, и даже Леон, промелькнувший длинной тенью, показался ей вполне симпатичным.