Тень алхимика - Грегори Фьюнаро Страница 31

– Она бесполезна, – закончил Оливер, заворачивая Несси в полотенце, и Люси сердито нахмурилась. Зачем Алджернон вернул рог единорогу? В конце концов, она уже больше ста лет жила, как обычная лошадь, не говоря уж о том, что животным рог был нужен больше, чем ей!

– Мы должны что-то сделать для этих бедняг, – сказала мисс Грейвс.

– Если бы мы только знали, что с ними, – ответил мистер Тинкер. Он отёр тряпкой лоб, оставив масляный след.

– Без рога единорога в сфере, – сказал Оливер, поправив очки, – дом перестал быть волшебным. Животные тоже часть дома, так что…

Не успел он закончить, как Люси разразилась слезами.

– Но это несправедливо! – рыдала она. – Единорогу не нужен рог!

– Люси… – начал папа и попытался обнять её, но она его оттолкнула.

– Давайте просто заберём его, положим обратно в часы, и всё будет, как раньше!

– Но только не для единорога, – ответил Оливер. – Рог – источник её магии. Блэкфорды украли его, и…

– Замолчи, Оливер! – закричала Люси. – Замолчи! Это не твои друзья умирают!

Оливер обиженно опустил глаза.

– Мальчик прав, Люси, – сказал Фенниш. – Блэкфорды похитили магию единорога. А значит, часы и весь дом построены на воровстве.

– Но единорог может жить без своего рога. А вы не можете!

– В доме, построенном на воровстве, не может быть равновесия, – тяжело дыша, произнесла Меридиан, и остальные животные в полубреду повторили: – Равновесие, равновесие, равновесие…

– Но есть справедливость, – продолжал Фенниш. – Прочное основание, на котором можно вновь построить Блэкфорд-Хаус. В справедливости есть равновесие…

– Но в любви есть магия, – перебила Меридиан. – А это, старый друг, самое прочное основание на свете.

Фенниш усмехнулся.

– За ней всегда должно оставаться последнее слово, – прошептал он, а потом закрыл свой единственный глаз, и его дыхание стало ещё более затруднённым.

Люси с рыданиями бросилась к папе.

– Пожалуйста, не дай им умереть! – плакала она, и мистер Тинкер крепко обнял её. Воздух в библиотеке стал тяжёлым от рыданий Люси, и тут она услышала цоканье копыт по деревянному полу гостиной. Через минуту в дверях библиотеки появился Алджернон с единорогом.

– Кое-кто хочет с тобой поговорить, – сказал он, и Люси перестала плакать. Единорог величественно стоял перед ней, высоко подняв свой рог. Его белоснежная шерсть как будто светилась, а чёрные глаза смотрели бесстрашно. Потом единорог склонил голову, и Алджернон ухватился за рог. Люси ещё не привыкла к тому, что теперь он может говорить, но тут же поняла, что странный голос принадлежал не Алджернону, а единорогу!

– Вы вернули равновесие в Уотч-Холлоу, – произнёс единорог. Голос Алджернона был искажённым и гулким, и на мгновение Люси охватила слабость. Её лучшими друзьями были говорящие животные, и только что они победили куклу-самурая, которую оживила тень злого алхимика. Но по какой-то причине единорог, говорящий через Алджернона, казался ещё более невероятным, чем всё остальное.

Широко распахнув глаза и раскрыв рот, Люси неловко поднялась с места. Мистер Тинкер последовал её примеру.

– Вы вернули мне то, что украли у меня строители этого дома, – продолжал Алджернон неземным голосом единорога. – В своих рогах мы, единороги, несём мудрость всех единорогов, живших до нас. До этой минуты я не помнила об этом. До этой минуты я была всего лишь лошадью. А теперь я родилась заново.

– Невероятно, – произнесла Агата. Она тоже поднялась и с восхищением смотрела на брата. – Помню, я где-то читала, что нет на свете места более волшебного, чем лес, где родился единорог. Во многих легендах единорог присматривает за другими животными в лесу. Конечно, тогда я думала, что всё это просто глупости. Но возможно ли, что именно ты – настоящий источник волшебства Уотч-Холлоу?

– Когда-то я была его частью, – ответил единорог голосом Алджернона. – До того, как строители дома украли мой рог. После этого я забыла о своей сущности. И без рога я больше не могла защищать животных леса и сам лес. Магия деревьев стала чёрной, и животные больше не могли там жить. Однако я жила в лесу больше ста лет, одинокая и боящаяся людей, пока не появился ужасный древесный человек.

– Гарр, – пробормотал Оливер. Единорог кивнул, и Алджернон продолжал:

– У него был знакомый запах, но только теперь я вспоминаю, что это был тот самый ребёнок, который погиб в Лесу Теней веком раньше. Я видела, как он умер, так же как и старик две луны назад. Я лишь знала, что боюсь их.

– Мистер Куигли, – произнёс папа Люси, и взгляд единорога упал на него.

– Но там были и другие, которых я не боялась, – продолжал единорог через Алджернона. – Я не могу быть в этом полностью уверена, поскольку была тогда всего лишь лошадью, но помню, что почувствовала в них что-то, чего не было здесь более ста лет.

– Любовь, – чуть слышно прошептала мисс Грейвс, и единорог кивнул.

– Теперь мне всё понятно, – сказала Агата. – Блэкфорды построили часы в подражание волшебной силе леса. Той самой силе, благодаря которой единорог защищал животных, но только в часах его рог защищал статуи. И вместо того чтобы сделать Блэкфордов бессмертными, магические свойства рога вдохнули жизнь в дом и вернули в него равновесие. Неустойчивое, искусственное равновесие, но тем не менее равновесие, при котором Блэкфорд-Хаус и Лес Теней существовали бок о бок, хотя всегда были разделены.

Единорог вздохнул, и Люси виновато уставилась на свои кроссовки. Как она могла быть такой эгоистичной? Как могла даже подумать о том, чтобы похитить рог единорога? Это было неправильно. Неужели она так ничему не научилась, пока жила в Уотч-Холлоу? Разве она не усвоила, что нельзя вмешиваться в вещи, в которых ничего не смыслишь?

Люси перевела взгляд на почерневшую стену над каминной полкой. Картина исчезла, но она мысленно видела Роджера и Абигайль Блэкфордов, как будто они по-прежнему были там. Как они могли поступить так жестоко? Или, как и Люси, они просто ничего не понимали?

Люси посмотрела на единорога и уже собиралась было извиниться, но вместо этого произнесла:

– Пожалуйста, помоги моим друзьям.

Алджернон выпустил рог, и единорог медленно вошёл в библиотеку. В пустой комнате эхом отдавалось цоканье копыт. Люси с папой отступили в сторону, и единорог опустил голову и нежно коснулся своим рогом дрожащего тела Торстена. На конце рога появилась крошечная белая искорка, и единорог тут же поднял голову, а Торстен уселся на полу, моргая широко раскрытыми глазами.

– Я проголодался, – сказал он, высунув язык, и Люси расплакалась от радости. Она подхватила Торстена на руки и крепко обняла его.

Затем единорог коснулся своим рогом всех животных по очереди, и все они уселись и принялись оглядываться по сторонам. Меридиан была последней. Торстен выпрыгнул у Люси из рук и лизнул кошку в морду. Меридиан с отвращением фыркнула и закатила глаза.