Королева и ведьма. Другая история Ариэль - Лиз Брасвелл Страница 31
Королева и ведьма. Другая история Ариэль - Лиз Брасвелл читать онлайн бесплатно
– Прошу прощения?
– Твой персонаж казался искренне тоскующим по персонажу Эрика в его опере «Сиренетта», – пояснила Джона, пожимая плечами. – А прадедушка постоянно рассказывал вашу историю, в которой ты отдавала свой голос, чтобы получить возможность влюбить его в себя...
– Это было давно. Я была юна, он был привлекательным молодым человеком из иного мира, в котором всё для меня казалось диковинным. Не думаю, что в действительности шансы долгосрочных отношений между русалкой и человеком так уж велики.
Сперва давать быстрый ответ вслух и уже потом обдумывать, насколько он соответствует реальному положению вещей, было намного проще. Ариэль мысленно ругала себя за то, что уже начала утрачивать рассудительность, которая пришла к ней вместе с вынужденным молчанием.
– Полегче с этим, – обратился Скаттл к своей правнучке, вероятно, полагая, что говорит достаточно тихо, чтобы Ариэль его не услышала. – Кажется, для неё это болезненная тема. Рана так и не затянулась.
Ариэль поднялась, делая глубокий вдох.
– Что ж, не думаю, что могу вернуться в замок прямо сейчас. Все видели, как я в спешке выбежала из него.
– Что будешь делать? – спросила Джона.
– Пока я жду, что здесь всё немного поуляжется, отправлюсь посмотреть своими глазами, к чему привело Тирулию правление Урсулы. Если Карлотта права, стоящая передо мной задача ещё более срочная. Я не могу допустить, чтобы люди умирали из-за принцессы, которую я – пусть и неумышленно – возвела на их престол. Мне нужно побывать на улицах города, где есть простой люд, и послушать, о чём они говорят.
– Совершенно верно, – поддержал её Скаттл. – Правление морской ведьмы непременно должно было оказать на королевство отрицательное, как его там, возмездие.
– Наверное, ты хотел сказать «воздействие», прадедушка, – деликатно поправила его Джона. Она расправила крылья. – Я отправлюсь сообщить Флаундеру об изменении твоего состояния – касательно голоса.
– Спасибо, Джона, – тепло поблагодарила её Ариэль. – Пожалуйста, передай ему, что мы встретимся в этой бухте четыре прилива спустя. И убедись, что он точно понял: о том, что со мной произошло, пока нельзя рассказывать ни одной живой душе.
– Ни одной? – удивлённо спросил Скаттл. – Даже старине, который любому покажет, где раки зимуют?
– Особенно Себастьяну. Пока что. Мне и без того достаточно стыдно за то, что я вернула свой голос, а не отца. Даже думать не хочу, как буду объяснять ему это прямо сейчас. К тому же, если всем станет известно, что я снова могу говорить, на меня усилится давление – вернуться в подводный мир и продолжить правление. Будет сложно улизнуть на поиски отца во второй раз.
– Но ты и не станешь рассказывать об этом всем – только Себастьяну, – заметил Скаттл.
– Как только об этом узнает Себастьян, новость в считаные часы разнесётся по всему королевству, – объяснила Ариэль улыбаясь. – Он судачит не хуже судака.
Возвращаясь с репетиции обратно в замок, юноша испытывал неприятное чувство, что он кое-что скрывает.
Это напомнило ему о случае, когда он поймал своего первого действительно увесистого сибаса. Бывалые рыбаки, стоявшие на пирсе, наградили восьмилетнего мальчишку- принца одобрительными возгласами, когда тот помчался домой со всех ног, держа свой трофей над головой.
Но затем, осознав, что он ещё никогда не возвращался со столь крупным уловом, он вдруг решил, что отец и мать – король и королева – станут ругать его за подобное плебейское увлечение и запретят ему приготовить и съесть ужин, который он добыл для себя сам, как настоящий мужчина.
Он спрятал рыбину под рубашкой.
Лаврак (широко известный под названием «морской волк») имел особо острые плавники, хребет и чешую, которые врезались в тело мальчика, когда рыба пыталась высвободиться из его рук.
К тому времени, когда маленький Эрик добрался до дворца, он впал в отчаяние, а из ранок на его коже сочилась кровь. Ребёнок направился прямиком на кухню, где разразился морем слёз, ругая себя за слабость.
Король и королева, как, наверное, догадался бы каждый родитель, были довольны умением и упорством, которые продемонстрировал их сын. Они прочитали Эрику очень серьёзную лекцию о том, насколько важно, чтобы он знал, каким трудом простые люди добывают себе ужин, ведь однажды он будет управлять королевством, большинство жителей которого заняты рыболовством. После чего вновь повеселевший Эрик, ранки которого обработали и замотали бинтами, самостоятельно зажарил рыбу под присмотром кухарки. Её подали на королевский стол на золотом блюде, и с этого дня все зажили долго и счастливо.
Также принцу пришёл на память тот день, когда он подростком был очарован бездомным щенком, который совершенно не вписывался в представление о королевской охотничьей собаке. Точно так же, как и прежде лаврака, спрятав щенка под рубашку, юноша принёс его домой. Терзаемый угрызениями совести, он прятал Макса у себя в комнате и кормил его лучшими кусками мяса, которые незаметно прихватывал со стола во время ужина.
Само собой, его вычислили.
– Это не сареннский императорский волчий мастиф, – со вздохом изрёк тогда отец. – Мы, короли Тирулии, всегда держали собак именно этой породы. Так было веками.
– По крайней мере, это не рыба, как в прошлый раз, – осторожно заметила королева.
Но ни у маленького Эрика, ни у юного Эрика, ни у теперь чуть менее юного Эрика никогда не было действительно страшной тайны. Только эти два самых больших секрета приходили ему на ум, когда он пытался вспомнить, испытывал ли в своей жизни такое чувство, как сегодня.
Что именно представляет из себя то, что он прячет в этот раз? Что-то, что нельзя потрогать, как рыбу или щенка.
«Прозрение»?
Это и есть страшная тайна? Почему он ощущает необходимость скрыть посетившее его прозрение?
Юноша пытался идти к дому своей обычной походкой, но все Эрики – маленький, постарше и тот, которым он был сейчас, – совершенно не умели врать. Это была одна из множества причин, по которым принц отказывался играть в своих постановках даже небольшие роли. Он знал свои слабые стороны.
Эрик бросил быстрый, виноватый, недоверчивый взгляд по сторонам, надеясь, что вещи начнут выглядеть иначе. Ярче. Чётче. Реалистичнее. Понятнее.
Но все здания, мимо которых он проходил, выглядели так же, как и прежде. Краски цветов и растений были точно такими же, как и днём ранее.
«Мда, этот амбар всегда был таким. Та же сухая гниль вокруг окон, те же трухлявые доски...
Подождите-ка, эта постройка выглядит действительно ужасно. Готов поспорить, вблизи неё стоит жуткая вонь. Не там ли мы храним излишки зерна на случай, если заболеют растения или произойдёт бедствие? Ну и ну, неужели в крыше течь? Но ведь запасы испортятся! Как такое могли допустить? Мне следует, заглянуть внутрь...
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments