Пендервики на Чаячьем Мысу - Джинн Бердселл Страница 31

Как будущий астрофизик, Скай ни капельки не верила в волшебные чары огня. И океана тоже, чем бы он там ни был осиян. Но когда прошла ещё пара дней, а в «Берёзах» всё осталось по-прежнему, Скай порадовалась, что она успела вовремя вмешаться и отменить Беттин рояль. Во-первых, куда его тут ставить? Он же не влезет ни в одну комнату, даже в гостиную. А во-вторых, Скай была стопроцентно уверена, что Бетти скоро потеряет интерес к роялям и продолжит мечтать только о своих мягких игрушках и о Розалинде, как раньше.

Иногда, впрочем, Скай казалось, что если рояль когда-то и улетучится у Бетти из головы, то вряд ли это произойдёт в ближайшие дни. Пока что Джеффри и Алек по очереди учили её играть: то один покажет ей что-то новенькое, то другой. А когда её никто не учил, она просто смотрела и слушала. Если сидеть приходилось слишком долго и ей становилось неуютно, Туррон придумывал для неё разные игры с барабаном и заодно объяснял ей, что такое длительность, отстукивая целые, половинки, четверти и восьмые. И что такое размер – три четверти, четыре четверти. И даже что такое синкопа. Кстати, концерт – это тоже была идея Туррона: он посоветовал Бетти и Джеффри подготовить что-нибудь совместно и накануне отъезда выступить перед остальными. Правда, выяснилось, что сам Туррон не сможет на этом концерте присутствовать, потому что ему надо уехать раньше, но его предложение всем понравилось. Джеффри с Алеком тут же утвердили программу концерта, и репетиции начались. Бетти была счастлива, впитывала всё как губка и никому-никому ничего не рассказывала: ни Джейн, ни тёте Клер, ни даже Розалинде, когда говорила с ней по телефону, ни Скай. Особенно Скай. О своих репетициях Бетти говорила иногда только с Мерседес, своей новой подругой. И это было понятно: Мерседес ведь не будет убеждать Бетти, что она ещё мала для музыки. Или что она не может быть музыкантом, потому что Пендервики вообще не бывают музыкантами. И Мерседес ни в чём таком её не убеждала – наоборот, сказала, что она бы тоже с удовольствием научилась играть на рояле. А Бетти посоветовала ей загадать желание, чтобы бог огня его исполнил. Но поскольку Бетти не смогла припомнить слова древнего заклинания Джейн, Мерседес без особых сожалений отказалась от мысли о рояле и продолжила дальше учиться не падать с велосипеда.

Джейн, как будущая писательница, а также бывшая писательница – у неё только в настоящем с писательством не очень ладилось, – всё же не могла совсем не верить в бога огня, исполнителя желаний. Тому были свои причины. Дело в том, что в последние несколько дней, пока все ждали, появится или не появится в «Берёзах» рояль, желание Джейн начало потихоньку сбываться. Какое желание? Да всё то же: собрать достаточно материала для книги о Сабрине Старр. Загадывая желание, Джейн не уточняла, каким способом оно должно быть реализовано, – но бог огня и без неё сообразил, что к чему, и выбрал самый прямой путь к цели: сделал так, чтобы Джейн влюбилась. Ну, остальное понятно. Собственно, а в кого тут ещё влюбляться? Когда вечером после костра с жареным зефиром она ложилась спать, Доминик был для неё всего лишь скейтбордистом с ослепительной улыбкой. Зато когда следующим утром она проснулась, он уже был любовью всей её жизни. И с каждым часом эта любовь крепла, притом без малейшего повода с его стороны.

Время от времени он проносился мимо неё на своём скейтборде, а однажды даже, слегка притормозив, сунул ей в руку палочку от вишнёвого мороженого, которое он только что долизал, – палочка была ещё влажная. А один раз крикнул на ходу, что без повязки она выглядит лучше, нос почти нормальный, – но это и так ясно, что с нормальным носом лучше, чем с расквашенным. А больше ничего – ни записок, ни подарков, ни цветов. Ни свиданий в Пери-парке. Впрочем, без всего этого Джейн прекрасно обходилась. Думать о Доминике, мечтать о Доминике – чтобы восторг не ослабевал, этого было довольно; и он не только не ослабевал, но всё рос и рос, и Джейн уже не рисковала говорить о своих чувствах никому. Опять-таки особенно Скай.

Но у Скай всё равно крепло подозрение, что с сестрой творится неладное. Джейн постоянно пребывала в приподнятом до каких-то умопомрачительных высот настроении. А время от времени замирала и начинала с загадочной улыбкой вглядываться в даль. И во сне она теперь бормотала не обычный свой бред про Сабрину, а «Доминик… Сабрина… Сабрина… Доминик…» – примерно так. Но Скай, хоть и беспокоилась, старалась не задавать сестре лишних вопросов. Потому что, во-первых, уважала право человека на личную жизнь, и во-вторых, боялась, что Джейн в ответ начнёт рассказывать, как сильно ей нравится Доминик, а она, Скай, этого не выдержит. А потом начался этот кошмар с палочкой от мороженого. В смысле, кошмар не то, что Доминик всучил Джейн эту палочку и она её взяла: Скай как раз стояла рядом и видела, как Джейн покраснела и сунула палочку в карман; ну это ладно – может, просто не хотела мусорить на улице. Но дальше всё пошло-поехало куда-то совсем не туда. Вечером, когда Скай заглянула на веранду, Джейн танцевала с этой палочкой от мороженого! И ещё мурлыкала, и напевала, и бормотала что-то себе под нос. Скай разобрала только одно слово – «Доминик», естественно.

– Ты что делаешь?! – возмутилась она: ей не верилось, что её родная сестра, носящая фамилию Пендервик, могла пасть так низко.

Джейн от неожиданности выронила палочку и тут же наступила на неё ногой.

– Ничего, – ответила она. – Просто танцую.

– Танцуешь с… – Скай не смогла выговорить это вслух.

Джейн опять принялась напевать и мурлыкать и раскачиваться вправо-влево, но теперь стоя на месте.

– Скай, жизнь так прекрасна! Это просто изумительно, до чего она прекрасна. И просто сказочно прекрасно, до чего она изумительна, правда?

– Неправда. Джейн, я видела, на чём ты сейчас стоишь.

– Да?..

– Джейн, слушай, по-моему, ты немножко того. Ну ладно бы ещё эта палочка принадлежала когда-то Эйнштейну, но… – Конец фразы, впрочем, куда-то потерялся. Никто не станет сходить с ума из-за Эйнштейна, это даже Скай понимала. – Лучше бы Розалинда поехала с нами. У меня ничего не получается.

– Нет-нет, Скай, ты самая лучшая застаршая сестра на свете! Превосходная! Изумительно сказочная!

– Но, Джейн…

– Не волнуйся за меня, Скай. Я просто счастлива, вот и всё! – Джейн подняла с пола свою палочку от мороженого, и её лицо осветилось блаженной улыбкой. – Когда-нибудь и с тобой это случится. Однажды ты встретишь его – и всё поймёшь.