Меняем мальчика на девочку - Галина Гордиенко Страница 31

Ждать пришлось долго. Уставшая Рита задремала в своём кресле. Бледный, взволнованный Жорка пока держался. Героически всматривался в таинственный камень и потихоньку терял последнюю надежду на возвращение домой. Ничего!!! Скучающие и разочарованные Илья с Сергеем тихо переговаривались.

— Надо же, порядок навёл, — вяло похвалил хозяина квартиры Илья. — Я думал, с тем кошмарным развалом за месяц не справиться. Помню, одни стены целыми остались.

— Старался, — не менее вяло отозвался Сергей. — Мать в любой день могла заглянуть. — Он угрюмо хмыкнул. — Что бы я ей сказал? О параллельных мирах? Она бы тут же меня к психиатру потащила.

— Понятно.

Они немного помолчали. Илья одобрительно рассматривал приведённую в порядок комнату: даже люстра на месте. И бронзовые завитушки не помяты, и новые лампы вкручены. Только плафонов пока нет.

Он невесело ухмыльнулся:

— Однако, если обмен удастся…

— Хорошо бы!

— Боюсь, твоя уборка накроется.

— И чёрт с ней!

* * *

Часам к семи, когда на улице стало темнеть, ребята начали волноваться.

Уставший Жорка всё чаще опускал руку с камнем. Мрачно смотрел в окно, ни о чём не хотелось думать. В голове птицей билась единственная мысль: не до смерти же ему оставаться в этом странном мире девчонкой!

Рита по-прежнему дремала. Сергей нервно барабанил по подлокотнику кресла.

«Янтарь, — Сергей озабоченно сдвинул брови, — видимо, не сработает». Другого способа вернуть младшую Романову домой он не знал. И угрюмо размышлял, что же делать. Неужели никакого выхода?! В это не хотелось верить.

Илья с грохотом бросил на журнальный столик книгу и раздражённо воскликнул:

— Ритка, кончай дрыхнуть! Возле тебя выключатель, свет вруби, ни черта ж не видно!

Сладко спавшая Рита испуганно вздрогнула. Потёрла кулаками глаза и вдруг еле слышно шепнула:

— Свет… Точно — свет! Как я могла забыть?!

Теперь вздрогнули остальные. Жорка выронил янтарь. Илья побагровел и открыл рот. Сергей стиснул подлокотники кресла — вдруг забрезжила надежда! — и вкрадчиво поинтересовался:

— Что ты имеешь в виду?

Полусонные ярко-голубые глаза встретились с насторожёнными тёмно-серыми.

— Не знаю. Что-то такое вертится…

— Что?! — выдохнул Илья.

А Жорка схватился обеими руками за горло, у него неожиданно перехватило дыхание.

— Ну… я заглянула в камень. Тайка говорит: «Глаз видишь?» А я… я…

— Не якай! — оглушительно гаркнул ласковый старший брат и сжал кулаки.

Рита испуганно посмотрела на него и невнятно пролепетала:

— Я сказала — нет. Тогда Тайка… ну… она мне: «А на свет?»

Все переглянулись. Рита потёрла виски и виновато потупилась.

— Кошмар! — возмутился Илья. — Сколько времени потеряли, с ума сойти!

Жорка, Рита и Сергей словно оцепенели. Сидели на своих местах и молчали.

Илья вскочил и крикнул:

— Вы что, не поняли?! Нужно включить свет, и всё начать по новой!

Его раздражённый вопль как-то снял напряжение. Сергей успокаивающе поднял руку и пробормотал:

— Всё поняли. Только для начала кофейку выпьем, хорошо? А то мы на ходу спим, и Георгий устал. Так, нет?

— Я не устал, — хмуро отозвался мальчик. — Просто мне первый раз в жизни по-настоящему страшно.

— Мне тоже, — пискнула со своего места Рита.

— Тем более, нужно начать с кофе!

* * *

А вот дальше…

Дальше всё происходило в таком стремительном темпе, что никто из присутствующих потом толком и подробностей вспомнить не мог. Каждый пересказывал события по-своему.

Кофе пили полчаса, не меньше.

Просто оттягивали момент возвращения в комнату. Все панически боялись очередной неудачи. Поэтому переговаривались преувеличенно бодрыми голосами. Вспоминали Жоркины школьные подвиги и громко смеялись.

Даже Жорка не огрызался как обычно. Не отмалчивался с ледяным выражением лица, а тоже улыбался. Сейчас маленький княжич не помнил, что сидит за одним столом с простолюдинами и должен вести себя достойно, сейчас он был представителем ЭТОГО мира. И ужасно боялся остаться здесь навсегда.

Сергей незаметно наблюдал за рыжим мальчишкой. Пытался отыскать в нём хоть что-то чужое и не мог. Порой Сергею казалось, он всё выдумал. И Жорка не возник в его квартире из воздуха, а где-то прятался, поджидая подходящего момента. Чтобы разыграть его. Вот только зачем? Сергею было не по себе. Он отводил глаза и с преувеличенным наслаждением пил кофе. Максимально маленькими глотками. Чтобы потянуть время.

Жаль, чашки не бездонные, всё равно пришлось вставать из-за стола.

Взволнованные экспериментаторы наконец покинули уютную кухню. Казалось, теперь ничто не мешает приступить к новому опыту. Но куда там!

Неожиданно вмешалась Рита. Обвела помещение хозяйственным взглядом и воскликнула:

— Минуточку! Вначале кое-что уберём.

Илья с Сергеем прекрасно помнили прошлую субботу. Хмуро переглянулись, но возражать не стали.

Они торопливо перетаскивали в кухню чудом сохранившийся хрусталь. Жорка, радуясь, что всё откладывается, послушно помогал. Рита руководила.

Открытую балконную дверь, подумав, закрыли. Решили — так стёкла будут целее. Журнальный столик переставили в угол, центр комнаты освободили.

Рита осмотрела опустевшее помещение. И вдруг недоверчиво уставилась на знакомую люстру. Подумала и безапелляционно заявила:

— Её тоже нужно снять.

Илья с Сергеем почти испуганно переглянулись: огромная бронзовая люстра выглядела неподъёмной. Они дружно запротестовали.

— Но ведь в прошлый раз она упала! — возмутилась Рита.

— Подумаешь, — преувеличенно жизнерадостно отозвался хозяин.

Илья поддакнул:

— Всё равно у неё плафоны разбиты!

— Если упадёт, тогда делать нечего — повесим, — Сергей бросил на люстру пренебрежительный взгляд. — Не дважды же с ней нянчиться!

— Ага, — хрипло каркнул Илья.

Милое бронзовое кружево весило по его несмелым прикидкам никак не меньше сорока-пятидесяти килограмм. А может и больше. Возиться с люстрой лишний раз не хотелось.

— Ладно, — смилостивилась Рита. — Если вам её не жалко…

Она ещё раз внимательно осмотрела комнату. Удовлетворённо кивнула и повернулась к Жорке. Будущий великий князь маялся в кресле, рассматривая какую-то книгу. Пытался читать, но безуспешно: буквы сливались в сплошное чёрное пятно, он слишком волновался.