Склад съедобных улик - Елена Нестерина Страница 30

Зоя долго не верила, что действительно надо позвонить отравительнице, причем в компании с ненавистным вруном Антошей. Но когда выяснилось, что это так, Зоя покинула свой пост в теплом подъезде. Антон не отставал ни на шаг. Зоя, которая сидела в своей подъездной засаде и не видела всех подробностей разворачивающихся событий, так хотела услышать обо всем, что, разинув рот, внимала тираде вдохновенного Мыльченко. Любопытная, но доверчивая Редькина прослушала и основную Антошину версию того, что происходит, и дополнительную, и альтернативную, выслушала доклад о состоянии психологической картины женщины в коричневом пальто. Реальные события Антоша запросто перемешивал с сюжетом своего детективного рассказа. К тому же во всех этапах операции Антоша рисовал себя главным действующим лицом. Поэтому он не заметил, что поведал Зое, как одновременно он, проявляя чудеса ловкости, заглядывал в форточку подозрительной квартиры, да еще и, проявляя не меньшие чудеса находчивости и красноречия, нейтрализовывал милиционера, уводя его от места разворачивающихся событий.

К несчастью, это заметила Зоя и с визгом: «Ах ты Гуманоид несчастный!» – бросилась за Антошей, намереваясь по своей традиции вцепиться ему в волосы. Антон пулей влетел в сломанную телефонную будку – и этим спасся. Потому что было необходимо сделать чрезвычайно важный звонок. А значит – волей-неволей придется объявить временное перемирие.

После долгих препирательств Антоша выбил себе право позвонить и озвучить крысозаводчице тот текст, который он уже успел придумать.

– «Гражданка, немедленно выходите из квартиры! Вот как надо ей сказать. – грозным голосом заговорил Антоша. – Иначе вас ждут очень большие неприятности!»

Ага, так она тебе и выйдет! – перебила Антошу Зоя.

– А как же тогда сказать? – растерялся Антоша.

– Это же дело чрезвычайной важности!

Зоя Редькина уже дергала его за курточку.

– Дурак гуманоидный, дай лучше я! Я нормально все скажу… – в раздражении шептала она, прибавив к этому еще с десяток обидных для Антоши прозвищ.

Но Антоша чувствовал себя на задании, поэтому не мог никак сейчас ответить противной обзывальщице достойно.

– Тогда я скажу ей так: «Выходите, а то хуже будет, надо поговорить! Иначе у вас начнутся серьезные проблемы с санэпидстанцией и другими органами!» – все так же грозно рявкнул Антон. – А вот так можно?

– Нет. – С этими словами Зоя Редькина вырвала у Антоши из рук Аринин телефон.

Вот как надо, глупый Мыльченко! «Гражданка, немедленно прекратите свои противоправные действия в районе нашей школы! – решительно залопотала она. – А то мы на вас заявим!»

Плохо! – сморщился Антоша.

– А как хорошо-то?

Долго они бились над составлением грозного текста речи, обращенной к крысоразводительнице. И, наконец, позвонили. Трубку снова никто не взял – и опять пришлось писать «смс».

Когда же Зоя и Антоша вернулись к месту событий, Витя и Арина за углом дома шептались, координируя свои дальнейшие действия. Теперь, рассудили они, нужно действовать совсем смело, ведь правда на их стороне – можно сказать: они милиции помогают.

Стоя в одних носках, Арина Балованцева отдавала последние распоряжения:

– Зоя, Антоша, значит, действуем с двух флангов. Главное, чтобы мы сделали все синхронно: как только вы звоните в дверь и ее вам открывают, даете нам знак – и я фотографирую из форточки все, что удастся.

Антон просиял. Ведь сейчас он был уже в составе основной штурмовой бригады, которая должна была затаиться под дверью квартиры и, позвонив в звонок, дождаться, когда откроют. И всей толпой вломиться в квартиру. Не беда, что толпа – это всего два человека. Смелость города берет!

– А если не откроют… – Арина развела руками. – Тогда хоть отвлечете их, пока я буду фотографировать. Фотографии ведь будут считаться уликами, как ни крути… И пойдем директора приведем, пусть убедится, что это не Брониславовича происки, а кое-кого другого. Ну, Витя, полезли…