Большая маленькая девочка. История пятая. Сто один способ заблудиться в лесу - Мария Бершадская Страница 3

– Смотри, что тут написано: «Солёные грузди являются очень вкусным и питательным блюдом».

Мишка умудрялся читать прямо на ходу – и даже ни разу не споткнулся.

Я представила огромное блюдо, на котором лежит одинокий, но очень питательный груздь. Принесу его папе, и он удивится. Это же не какой-нибудь кефир, который купили в магазине. Это ЕДА! Мы сами добыли её в лесу. Жалко, что этой еды так мало…

– Жень. – Мишка схватил меня за руку. – Ты их тоже видишь? Или мне кажется?

Там, куда показывал Мишка, за тёмными стволами сосен я увидела маленькую круглую полянку.

Она была просто набита грибами – как пиратский сундук с сокровищами.

И мы их нашли – самые первые!

Холодный сосновый лес кончился. Наша тропинка терялась в опавших листьях – рыжих, светло-жёлтых и красных. Из названий грибов Мишка сложил Грибную Песню и теперь пел её – громко, на весь лес:

Чёрные грузди, белые грузди,

Рыжик, опёнок и сыроежки.

Вот подберёзовик и подзелёнка,

Вот подосиновик и черемша…

– Мишка, черемша – это не гриб.

– Ну и пусть, – фыркнул Мишка. – Зато звучит красиво. Для поэзии это главное.

И тут я увидела дом. Дом среди леса – это было так же странно, как слово «черемша» в Мишкиной песне.

В нём не было стёкол. По стене хлопали грязные занавески в жёлтую клетку. Синяя крыша была какой-то поблёкшей, как будто её долго полоскали под ливнями и ветрами. А вокруг дома росли яблони. Красными яблоками была усыпана трава. Но их всё равно оставалось много на ветках.

– Вкусно! – Мишка поднял яблоко и откусил большущий кусок. – Надо их тоже собрать… Придём, а у нас полные корзинки: и грибы, и яблоки, и… вообще! Вот тогда они пожалеют, что без нас ушли!

Дверь была не заперта. Когда мы вошли, с дивана спрыгнула мышь. Я огляделась. Полки с вазочками и чашками – такими пыльными, что уже не видно, какого цвета на них узор. Коврик с оленями, прибитый гвоздями прямо к стене.

– Тут лесник жил, – сказал Мишка. – Я помню. Его жену баба Роза звали, а он говорил: «Мой цветочек».

– А куда они делись?

– Умерли. Тётя Оля к ним прошлым летом пришла – а тут уже никого.

Я подошла к полке и взяла в руки фарфоровую фигурку. Это был солдат в смешной шапке с длинными ушами и с красной звездой. Кажется, голова его была когда-то отбита, но потом её приклеили.

– Представляешь, он всем яблоням придумывал имена.

– Как это? – удивилась я.

– Мама рассказывала. У них детей не было, и они посадили семь яблонь. Вон та – со сломанной веткой – Антон…

Я вытерла солдата рукавом куртки. Теперь стало видно, что усы у него смотрят в разные стороны: один вверх, а другой вниз. Наверное, художник торопился, когда их рисовал.

Я представила, как он будет стоять совсем один, пока голубые глаза не спрячутся за паутиной и пылью.

– Мишка, этот солдат – он же теперь ничей. Можно я его заберу?

– Забирай, – разрешил Мишка. – А я… я тоже возьму…

Мишка огляделся, потом придвинул табуретку и снял с печки ржавый утюг безо всякого провода.

– Он что, как беспроводная мышь, – на батарейках?

– С ума сошла, – фыркнул Мишка. – Он знаешь какой старинный! Его нагревали на огне и гладили. Я в кино видел.

– А зачем он тебе?

– Затем. Может, я утюги начну коллекционировать! Смотри, какой тяжеленный! Такая вещь в хозяйстве всегда пригодится.

Теперь наши корзинки были почти полными: грибы, яблоки, фарфоровый солдат. А у Мишки – ещё и утюг. Мы перебрались через поваленные деревья, спустились в овраг, снова вскарабкались вверх.

– Всё, я больше не могу, – пропыхтел Мишка. – Давай быстренько забежим домой, оставим всё это и с пустыми корзинками снова пойдём. Пока мама с тётей Олей вернутся, мы десять корзинок успеем набрать!

Кажется, мы шли уже целый час. По дороге мы собрали целую кучу грибов. А нашей деревни всё не было.

– Сейчас повернём направо – и будет поле, – говорил Мишка.

Но тропинка поворачивала влево, и за ней был всё тот же лес.

– Подожди-подожди, – бормотал Мишка, перекладывая утюг в другую руку. – Это, наверное, ВТОРАЯ ДОРОГА. Тут скоро будут берёзы, а потом такая горка. Мы с неё спустимся – и прямо к деревне.

Но дальше вместо берёз росли ёлки. Тропинка становилась всё тоньше. Лохматые колючие ветки цепляли меня за волосы.

И тут мы увидели горку. Мишка с радостным воплем стал карабкаться вверх. Даже я с трудом его догоняла.

Наконец мы поднялись.

Внизу не было никакой деревни. На жёлтом песке лежала узкая лента реки, а за ней опять начинался лес. Он был везде…

– Мишка, – осторожно сказала я, – кажется…

– Нет, – перебил меня Мишка.

– Да. Мы заблудились!

Мы спустились к реке. Ужасно хотелось есть. Бутерброд пришлось делить на троих: Мишке, Ветке и мне.

Я хотела достать и второй бутерброд, но Мишка не разрешил.

– Ты что, собираешься до ночи бродить? – испугалась я.

– Нет. Но тут, – Мишка потряс книжкой, – так написано. Страница семьдесят пять: «Никогда нельзя сразу съедать все припасы».