Гнездо гадюки. Код императора - Гордон Корман Страница 3

Дэн стоял на палубе и, перегнувшись через борт, пристально смотрел на воду. «Властелин мира не должен потерять свой ланч», – мысленно произнес он.

Он сильнее сжал поручни, делая над собой нечеловеческие усилия, чтобы не разжать рта. Он вспомнил, как когда-то после трех порций жареной картошки он уговорил тетю Беатрис разрешить ему покататься на «Сумасшедшем чаепитии» в парке аттракционов. После чего результат не заставил себя ждать.

Гигантские волны безжалостно бились об яхту и бросали ее из стороны в сторону. Прорываясь сквозь шторм, она то вставала на дыбы, то подпрыгивала и брыкалась, не желая сдаваться на милость разбушевавшейся стихии. Дождь лил как из ведра. Он проливался на них черной угольной краской, смешиваясь прямо в воздухе с хлопьями пепла. Контуры острова, на котором они с Эми чуть не превратились в пару приготовленных в золе сардин, становились все более расплывчатыми, утопая в густой дождливой мгле. Ариф мастерски вывел их со стороны южной части острова и, улизнув от полиции, взял курс на Джакарту. А впереди еще целых три часа мучительной тряски. И три часа Радио Молчания между ним и Эми. Она пребывала в бешенстве.

«Властелин мира не должен думать о своей сестре, если он действительно не хочет потерять свой ланч».

Она не умела долго молчать. Можно поспорить, что не успеешь досчитать до десяти, как она тут же первая прекратит игру в молчанку и выдаст что-нибудь совершенно офигенное типа подъема цен на лен в Уругвае. Но в данном случае это был совсем другой гнев. Вязкий, как болото. Она была зла на весь мир. На Алистера, на Нелли и, само собой, на него.

Нет, он ее, конечно, понимает. Все пошло совершенно шиворот-навыворот. И теперь она так злится, что готова броситься за борт. Потому что весь мир вдруг перевернулся с ног на голову, и все стало наоборот. Они совсем запутались. Где правда, где ложь? Даже в их собственный девиз – «Никому не доверяйте!» – теперь нельзя верить. Например, Ирина. Сначала она была злая, потом вдруг стала добрая. А у Нелли все наоборот – сначала она была хорошей, а потом (но это еще не точно) стала плохой. А Алистер… Это вообще отдельная песня… И главное, никто не знает, что делать дальше, куда идти. А вокруг дикая качка.

Делаем глубокий вдох… Так… Только держаться, Дэн… А теперь давай, вспомни что-нибудь смешное и доброе.

Замечательная практика. Ну почему ни один человек в этом мире не смеется над его шутками? А как тут без шуток после того, что с ними вчера произошло? Или что еще прикажете делать, чтобы не думать об Ирине? Смеяться, да и только. Именно так.

И все-таки он никак не мог забыть ее последние слова. Они все время крутились у него в голове: «Все зависит только от вас с Дэном. Вперед!» И ее глаза. Они смотрели на него отовсюду – из бушующего моря, из толстых грозовых облаков, из противной липкой, как старая жвачка, дали. А ее крик слышался в непрестанном вое ветра.

Ой, пятке щекотно.

– Фу! – Дэн дернул ногой и посмотрел на пол.

– М-р-р? – смущенно спросил его Саладин.

– Ой, прости, дружище, я не хотел тебя обидеть. – Дэн взял кота на руки. Он прижал его к груди и почувствовал, как сильно бьется у кота сердце. – Ты в порядке? Ну, скажи, как это тебе удается? С тобой всегда так хорошо! А вот я всех смешу, смешу, а они только еще больше злятся. Какой же ты у меня классный. Знаешь, рядом с тобой все не так уж и плохо. Все у нас под контролем!

Дэн улыбнулся. Когда-то это были слова его папы. «Все под контролем» – это почти все, что он о нем помнил.

– Эй, чувак, давай, я тебя кое с кем познакомлю.

Дэн вытащил из кармана папин австралийский паспорт. И понюхал его. Он пах чем-то клейким и сладким. Пусть это будет папин одеколон, решил он. А Эми говорит, что так пахнет бумага. Подумаешь… Да что она вообще понимает? Он открыл его на первой странице и нежно посмотрел на фото с папиным фальшивым именем: Роджер Нудельман. И правильно он делал, что менял имена – это, наверное, конспирация такая, чтобы враги его не нашли. Прикольное имя. И смешное. От него всегда на душе веселее.

– Скажи: «Привет, Родж!», – прошептал он коту. – Знаешь, он тоже любил прикалываться, как и я. Я точно знаю. У нас в семье традиция такая, вот.

Яхту резко подбросило вверх, она взмыла на гребень и со всей силы рухнула вниз. Буря разыгралась, кажется, не на шутку. Дождь, который, было, ненадолго прекратился, вдруг передумал и начался снова. Дэн спрятал паспорт.

Небо прорезала ослепительная вспышка молнии. Все на мгновение стало белым и непроницаемым. Вокруг стояла сплошная стена воды. Дэн вздрогнул. Саладин спрыгнул на пол и юркнул в застекленную кабинку. Ливень бил с такой силой, что на палубе невозможно было дышать. Дэн последовал за котом.