Дети и эти - Григорий Остер Страница 29

Одним детям не с кем было оставить дома папу.

— Возьми его с собой в школу, — предложила девочка старшему брату.

— Сегодня не могу, — сказал мальчик. — Первый урок арифметика. Представляешь, что он устроит в классе. Мы как раз таблицу умножения изучаем. Папа её наизусть знает. Кто-нибудь задаст вопрос, папа начнёт учительнице подсказывать, выкрикивать ответы. Меня с ним в два счёта из класса выставят. Лучше ты бери его с собой в детский сад.

Пришлось девочке согласиться.

— Только давай сразу договоримся, — сказала она папе, — ты там не будешь никому мешать. В детском саду нельзя кричать, громко разговаривать, бегать, хватать без спроса игрушки, опрокидывать горшки.

— Если там ничего нельзя, — удивился папа, — зачем ты туда ходишь?

— Я тебе потом объясню, — вздохнула девочка. — А пока, если хочешь, чтобы я взяла тебя с собой, обещай вести себя прилично. Или оставайся дома. Один.

— Ладно, — сказал папа. — Обещаю.

В детском саду девочка усадила папу на маленький стульчик, положила перед ним на маленьком столике детский журнал.

— Это «Весёлые картинки». Очень интересные. Полистай. А потом придумаем, чем тебе заняться.

— Мне, — заявил папа, заглянув в журнал, — такие картинки не нравятся. Хочу другие смотреть. Давай взрослый журнал. «Плейбой» найдётся?

— Нет. В детском саду взрослых журналов не бывает. Вот тебе фломастер, можешь пока раскрасить этого кота. А я скоро к тебе подойду.

Девочка поспешила к другим детям, которые учили воспитательницу играть в «Раз, два, три, морская фигура замри». У воспитательницы никак не получалось изобразить русалку — ноги не складывались в хвост. Пришлось заматывать их снятой с окна занавеской. Пока снимали занавеску, заматывали воспитательницу, девочка была очень занята, не могла уделить папе внимание, а когда освободилась, увидела, что папы на маленьком стульчике уже нет.

Папа быстро раскрасил кота, пририсовал ему автомат Калашникова и танк Т-90. Что делать с котом дальше, папа не знал, поэтому он выбрался из-за маленького столика и пошёл бродить по детскому саду.

В коридоре папе никто не встретился. Папа заглянул в первую попавшуюся комнату, увидел много кроваток. Но полежать ни на одной не удалось. Все кроватки оказались слишком короткими. В следующей комнате папа обнаружил много горшков. «Ага, — подумал папа. — Это те самые, которые нельзя опрокидывать». Он просто так, ради интереса, чтобы посмотреть, что получится, опрокинул несколько штук. Но ничего особенного не произошло. Все горшки оказались пустые.

В третьей попавшейся комнате младшая группа занималась лепкой. Дети лепили из пластилина фигурки животных.

— Кто взрослого привёл? — рассердился какой-то строгий ребёнок.

— Одна девочка из старшей группы, — ответили ему. — Не с кем было оставить.

— Ладно. Дадим ему пластилин. Пусть лепит. Только чтоб не приставал.

Папе дали пластилин, но фигурка животного у папы не получилась. Получилась фигурка овоща. Морковка. Папа понёс пластилиновую морковку на кухню. Там варился яблочный компот на обед для всего детского сада. Компот варила взрослая повариха, и они с папой тут же занялись любимым делом взрослых. Разговорами о политике. Оба друг с другом не соглашались. Разгорелся спор. Папа размахивал руками, повариха — поварёшками.

— Разделили, разрезали, — кричал папа, — великую страну, как вот эту курицу! И бросили в пучину рыночной экономики.

Чтобы наглядно объяснить свои непонятные слова, папа схватил курицу, из которой повариха собиралась делать куриные котлеты, и кинул в пучину кипящего компота.

— Зато теперь у страны есть демократия. Вся соль в демократии! — закричала повариха и в доказательство высыпала в компот целую пачку соли.

— Стране нужнее порядок, — возразил папа, схватил в охапку аккуратно, по порядку, расставленные на полке баночки с корицей, имбирём, кориандром, перцем и тоже покидал в компот.

— Нужнее всего свобода! — торжественно вскричала повариха. — Свобода — самое сладкое слово!

Повариха величественно, как факел, подняла над головой открытую банку сгущёнки и медленной толстой струёй вылила в компот. Когда дети прибежали на шум, в кухне творилось что-то невообразимое. Папа с поварихой, сцепившись в споре, катались по полу, усыпанному мукой и макаронами. Пришлось наказать обоих. Поставить их в разные углы. Но яблочный компот был безнадёжно испорчен. Впрочем, папа с этим не соглашался. Уверял, что компот испорчен не безнадёжно, а наоборот, очень надёжно.

Вечером девочка сказала брату:

— Всё. Больше я папу в детский сад с собой не возьму. Он там такое устроил. Бери его завтра ты. В школу.

— Никак не могу, — испугался мальчик. — Завтра первый урок история. Будем недавнее прошлое изучать. То самое, в котором папа участвовал. В молодости. Представляешь, что он в классе наговорит. Я же там просто сгорю на месте. От стыда. Нет, ты уж, пожалуйста, возьми его завтра опять с собой в детский сад.