Когда остановились часы - Грегори Фьюнаро Страница 29

Люси спустила ноги с кресла и поморщилась. У неё ужасно болела поясница, колени ныли от долгого ползания в тоннеле, а пальцы на ногах горели от бега в шлёпанцах сквозь заросли кустарника на берегу реки. Люси и животные добрались до каменного моста и до дома задолго до восхода солнца, и, к счастью, Темпуса нигде не было видно. Люси здорово ударила его кочергой, но был ли он мёртв или только ранен?

А Фенниш, настоящий герой, чуть не умер от усталости. Когда они вернулись в библиотеку, Люси снова привела его в чувство при помощи мази из солнечного камня, еды и воды. Она накормила и остальных животных, и когда около четырёх часов утра по часам Оливера стало понятно, что Фенниш будет жить, все животные вернулись в своё убежище. Кроме Торстена. Он был так напуган, что отказывался отходить от Люси. Меридиан позволила ему остаться только после того, как Люси поклялась, что ни на минуту не выпустит его из виду. После этого Люси и собачка уснули в кресле.

– Не переживай, – шепнула она в деревянное ухо Торстена. – Всё будет хорошо.

Люси посмотрела на свою ночную рубашку и нахмурилась. Она была вся в грязи и саже после камина. При свете дня все ночные события казались расплывчатыми, близкими и одновременно далёкими, как Лес Теней за окном. И ещё Люси ужасно проголодалась.

Она сунула Торстена под мышку и побежала на кухню. Папа мыл руки в раковине. Он стоял спиной к ней и поэтому не заметил, как ужасно она выглядит.

– Похоже, храп Олли не давал тебе уснуть? – с улыбкой спросил папа.

Оливер даже не посмотрел на Люси. Он сидел за столом, не сводя глаз с коробки с пиццей.

Люси что-то неразборчиво пробормотала в ответ, помчалась в спальню, а потом пробежала по коридору в ванную, где закрыла Торстена полотенцем и приняла душ. Холодная вода тут же привела её в чувство. Люси быстро оделась, заплела волосы, снова взяла Торстена под мышку и поспешила на кухню.

Папа и Оливер уже приступили к пицце – пеперони и грибы, самая любимая начинка Люси, – поэтому она поставила Торстена на стол и присоединилась к ним. Папа едва обратил на неё внимание: его больше беспокоил Оливер.

– Уверен, что не хочешь пиццу, Олли? – спросил он, и Оливер покачал головой. Он выглядел усталым и бледным. Мистер Тинкер пощупал его лоб. – Температуры нет.

– Что случилось? – спросила Люси, откусывая кусок пиццы.

– У Олли болит живот. Бедняга сказал, что ему стало нехорошо, как только я уехал, и он всё утро просидел на крыльце. Я вернулся и нашёл его там. Наверное, съел что-то не то или вы опять возились с этими желудями. Олли, только не говори, что ты съел жёлудь!

Мистер Тинкер засмеялся, но Оливеру было не смешно. Он нахмурился, как будто пытаясь что-то вспомнить, а потом поправил очки и покачал головой.

– Всё будет нормально. Просто мне не хочется есть.

– Тогда отдыхай, – сказал мистер Тинкер, жуя пиццу. – Маятник смазан и готов к работе. Осталось только понять, как переделать его, чтобы заводной механизм не отключал ток.

– Что это значит? – спросила Люси, и папа поднял брови.

– С каких пор ты интересуешься часами?

Люси пожала плечами.

– Просто мне скучно, – солгала она. На самом деле Люси хотела понять, что происходит, чтобы Торстен тоже услышал их разговор. – Я думала, проблема в маятнике. Разве он не заржавел или что-то в этом роде?

Мистер Тинкер засмеялся.

– Вроде того. Мы с Олли думаем, что в часах нарушился электромагнитный баланс, а это значит, что маятник… застыл. Представь, что на месте его удерживает гигантский магнит. Поэтому мы с Олли собираемся установить свой заводной механизм, чтобы… Помнишь, как-то у нашего пикапа сел аккумулятор, и тот парень завёл его от внешнего источника? – Люси кивнула. – Заводной механизм будет действовать таким же способом. Он заведёт часы, и это поможет произвести достаточно тока из тёмного дерева, чтобы часы пошли. Понимаешь?

– Кажется, да, – ответила Люси. – А почему ты не можешь сам заставить маятник двигаться? Тогда тёмное дерево начнёт производить магический… то есть я хотела сказать, электромагнитный ток.

– Магнитное поле, удерживающее маятник, слишком сильное. Тебе понадобятся шесть футбольных игроков, чтобы сдвинуть его с места. А что, если часы опять остановятся? Нам нужен заводной механизм с хорошим вращающим моментом, чтобы запустить маятник, после чего он будет служить в качестве предохранителя, если часы вдруг остановятся. – Мистер Тинкер продолжал жевать пиццу. – На самом деле если бы изначально в часах был заводной механизм, мистер Куигли не оказался бы в таком затруднительном положении. Он мог бы просто повернуть рукоятку, и часы бы снова пошли. Вечных часов не существует.

Снова эта фраза – «вечные часы». Но теперь Люси поняла, о чём говорит папа. И она надеялась, что Торстен тоже понял. Маятник не заржавел и не сломался: он просто застыл на месте и нуждался в толчке, чтобы магия снова потекла по трубам. И этим толчком должны были стать либо забота Люси о животных, либо заводной механизм. Пусть папа называет это электромагнитным током или чем-то ещё. Люси знала правду, и только это имело значение. Она подмигнула Торстену.

– Знаешь, лучше бы ты прекратила брать вещи мистера Куигли, – сказал папа, поймав взгляд Люси. – Вдруг ты сломаешь эту дурацкую статую?

Люси почувствовала себя застигнутой врасплох, и у неё вспыхнули щёки.

– Просто он мне очень нравится. С ним мне не так страшно спать.

– Правда? И именно это было у тебя на уме? Решила напугать нас утром, когда мы поднимемся к часам?

– Ты о чём?

– Та дурацкая крыса с повязкой на глазу, – объяснил папа, и у Люси внутри всё сжалось. – Ты подвесила его на трубы. Очень смешно. Я прошу тебя перестать трогать статуи мистера Куигли. И не приближайся к часам. У нас с Олли и без того достаточно дел, не хватало ещё, чтобы ты что-то сломала.

Люси посмотрела на Оливера, который сидел, словно во сне, а потом опять перевела взгляд на Торстена. Почему-то после возвращения в убежище Фенниш отправился к часам. Но как ему это удалось? И зачем ему было рисковать жизнью и превращаться в дерево всего в нескольких футах от окна, через которое в дом влетал Темпус? В конце концов никто точно не знал, что с ним случилось!

Сердце Люси бешено билось от страха, но она заставила себя фальшиво рассмеяться.

– Ладно, ладно, папа. Жаль, что ты не понимаешь шуток! Ты прав, мне не надо было трогать часы. А где теперь статуя крысы? Я отнесу его на место. И Торстена тоже.

– Кого? – переспросил папа, и Люси, снова застигнутая врасплох, почувствовала, как у неё покраснели щёки.

– Я так назвала собаку.

Папа засмеялся.

– Мне показалось, ты сказала «торсион». И это довольно забавно. Обычно торсионный маятник используют в вечных часах, правда, Олли?

Оливер рассеянно улыбнулся, как будто не слушал их разговор, и перевёл взгляд на окно. Люси видела, что его что-то беспокоит, но у неё были дела поважнее: вчера ночью после их приключения в Лесу Теней Фенниш забрался в часы, и Люси надо было выяснить, зачем он это сделал.