Какие большие зубки - Роуз Сабо Страница 29

Глядя на поднимающегося по ступенькам Риса, я вспомнила, что давно нигде не видела тетю Лузитанию. Если Артур не солгал, если она рыщет по дому, я должна найти ее как можно скорее.

Я проверила везде, где она могла что-либо искать: в гостиной, в бабушкиной библиотеке, в оранжерее. Я надеялась, что мы сможем поговорить. Может, я смогла бы убедить ее в том, что мне карты нужнее. Наконец, я вернулась в главный зал и обнаружила там Чарли, который стоял на коленях на столе и пытался снять со стены кабанью голову. Я наблюдала за ним из-за угла, пока он не обернулся.

– Отстань от меня, – сказал он.

– Карт там нет.

Он сел на стол рядом со стеклянной вазой с залежалыми мятными конфетами. Я скрестила руки.

– Где твоя мама?

– Она не хочет тебя видеть, – сказал Чарли. – Она знает, что ты будешь просить, чтобы она тебя научила.

Я моргнула. Эта мысль до сих пор не приходила мне в голову.

– Откуда она знает?

– Потому что мы владеем колдовством, а ты – нет.

Он выдавал тайны только затем, чтобы поддразнить меня. Если бы он окончил хотя бы начальную школу, он бы не допускал таких ошибок. Но остротой ума Чарли не отличался. Я с силой щелкнула его по уху.

– Ай!

– Почему бы ей меня не обучить? – спросила я.

– Если еще раз стукнешь, я закричу.

– Как по мне, ты врешь.

Он фыркнул.

– С тобой кое-что не так. Как и с твоей мамой. Все это знают, но никто ничего не говорит только из-за бабушки.

– И что же со мной не так?

– Если я отвечу, ты пожалеешь.

У меня в горле встал ком, но я решила не обращать на это внимания.

– Не пожалею. Говори.

– Нет.

– Говори. – То, с какой силой я произнесла это слово, поразило даже меня саму.

Чарли сглотнул. Его взгляд расфокусировался, как у бабушки Персефоны в тот момент, когда она гадала по картам.

– Ты не здешняя, – его голос стал на удивление тихим и глубоким, словно шел откуда-то издалека. – Ты не из волчьей стаи, но ты и не дочь человеческой женщины. Ты словно пришла из глубин океана. Рыба-удильщик, которая заманивает к себе других рыб и пожирает их. Ты не настоящий человек, хоть и похожа на него. Вот почему ты не нравишься маме. Она знает, что ты не настоящая.

У меня в животе все сжалось.

– Что ж, мне она тоже не нравится, – сказала я. И приблизилась к Чарли так, что наши носы почти соприкасались. – Твоя мать – чокнутая, и ты тоже.

Он схватил хрустальную вазу с конфетами и швырнул в меня, осыпав мятным дождем. Ваза угодила мне прямо в нос. По лицу ручьем потекла кровь, и я закрылась руками. Чарли был прав. Я не настоящая, и моя странная оранжевая кровь тому подтверждение. В школе я скрывала это, пряча каждую царапину, каждый порез. Втайне я думала, что это особенность нашей семьи. Но оказалось, что я такая одна.

Я побежала прочь от него, поскальзываясь на рассыпанных конфетках. Добежала до лестницы и стала подниматься выше и выше, надеясь, что никто в столовой ничего не заметил. Мне нужно было лишь добраться до ванной. Мама была внизу с гостями. У меня появилась возможность остановить кровотечение из носа так, чтобы никто не увидел моей странной крови. Я распахнула дверь.

В ванной, раздетый до пояса, стоял Рис и умывался над раковиной. Я остановилась на пороге, не зная, что делать. Хотелось убежать, но куда? Обратно вниз? К себе в спальню? На улицу, под дождь? Кровь лилась в ладонь.

Рис плеснул водой себе в лицо и так яростно замотал головой, что я даже подпрыгнула. Увидев меня в зеркале, он обернулся.

На мгновение он смутился, и вроде бы даже испугался. А потом схватил меня за плечи, и я вскрикнула.

– Кто сделал это с тобой? – требовательно спросил он.

– Чар… – рефлекторно начала я. И тут же осеклась, но было уже слишком поздно. – Стой, это ерунда!

Рис выпустил меня, практически оттолкнув, и метнулся к двери. К тому моменту, как я выбежала из ванной следом, он уже с грохотом сбежал вниз по лестнице.

– Стой!

Я поскользнулась на мокром полу, но тут же встала, пытаясь не отставать от него. В глазах Риса читалась ярость. Я должна его остановить. Этого хотела от меня бабушка Персефона.

Спустившись вниз, я увидела, что опоздала. Ошеломленный, Чарли так и сидел с окровавленной вазой в руках, когда Рис вихрем слетел с лестницы и одной рукой пригвоздил его к стене.

– Что ты сейчас сделал?

Изо рта Риса брызгала слюна, оседая каплями на очках Чарли.

– Рис, прекрати! – велела я. – Остановись сейчас же!

Рис стоял совершенно неподвижно, по-прежнему прижимая Чарли к стене.

– Ну и болван же ты, – спокойным голосом произнес Чарли. – Теперь она заставит нас уйти.

И тут вошла тетя Лузитания.

Увидев, как Рис держит Чарли, она стремительно подошла к ним и ударила Риса в нос. Рис съежился и отшатнулся. Чарли сполз по стене и снова сел на стол, обхватив руками колени. Он смотрел на меня. Тетя Лузитания, судя по всему, только сейчас меня заметила.

– Чарли ударил меня, – сказала я и тут же поняла, как глупо это прозвучало.

Чарли насупился.

– Она обозвала тебя чокнутой.

К нам, спотыкаясь, подошел мой отец.

– Что тут происходит?

Лузитания покосилась на меня, и взгляд ее был таким холодным, что у меня пробежали мурашки. Она повернулась к отцу.

– Ты должен от нее избавиться, – сказала она и указала на меня. – Папа этого не сделает. Мама тоже не стала бы. Но теперь она мертва, а он раздавлен горем, и все потому, что ты позволил этой твари вернуться в ваш дом. Значит, ответственность лежит на тебе. Так поступи же по-мужски хоть раз, Майлз, и избавься от нее.

– Вообще-то, бабушка Персефона оставила меня главной, – сказала я. – Вернее, мне она завещала бизнес. А дом – Рису. Так что вам следует обращаться к нам, а не к папе.

Я даже не поняла, как это произошло; слова сами собой слетели с моих губ, прежде чем я успела это понять. Лицо отца стало мертвенно-серым. Я знала, что он за меня не вступится. И лишь надеялась, что он не прислушается к словам Лузитании.

– Что ты сказала? – Тетя Лузитания медленно повернула голову и уставилась на меня.

– Бабушка сказала, что теперь я должна защищать остальных, – пояснила я. Мой голос звучал странно из-за разбитого носа. – Не знаю, как я должна это делать. Мне нужно, чтобы вы обучили меня магии. И тогда я смогу их защитить. Прошу вас.

Отвращение на ее лице сменилось яростью. Она медленно зашагала ко мне, пока не подошла вплотную.