Сын - Лоис Лоури Страница 29

– Эйнар показал мне упражнение, чтобы укрепить живот, – сказала Клэр.

Элис готовила суп и посматривала, как девушка лежит на полу, упершись ногами в выступ стены, и поднимает верхнюю часть тела, задерживается так, напрягшись, а потом медленно опускается обратно на пол и дышит.

– Ты что, показала ему шрам?

– Разумеется, нет. Но он спросил, есть ли у меня слабые места, и я рассказала.

Клэр прикусила губу, задержала дыхание и снова поднялась. Медленно опустилась. И снова. Эйнар сказал – для начала делать упражнение десять раз в день, и после десятого Клэр с непривычки почти рухнула на пол, тяжело дыша.

– Давай-ка поешь супа с хлебом, – сказала Элис, качая головой.

Клэр не могла не сказать Элис о том, что собирается покинуть поселок. Она рассчитывала на понимание и не ошиблась, но вначале, когда Клэр только поделилась с ней своим планом, Элис страшно распереживалась. Она, видевшая и пережившая немало ужасных вещей, уже много лет не впадала в панику; ее не пугали ни тяжелые роды, когда мать умоляет о смерти, а отца рвет во дворе; ни вид рыбака с размозженной о камни или о мачту головой; не пугали никакие приступы или припадки, раны или увечья. Она умела не заражаться чужим страхом и чужой болью. Не бывала ни в отчаянии, ни в ярости. Но в день, когда Клэр сказала, что собирается подняться по утесу, Элис закричала:

– Нет! Это безумие. Это невозможно. Ты разобьешься. Я тебя не отпущу!

Потом она побежала к Хромому Эйнару и принялась его отчитывать прямо с порога:

– Зачем ты потакаешь ей в этом безумии? Мы оба видели мертвых и покалеченных после попыток вскарабкаться на проклятый утес. Он даже тебя изуродовал в отместку за то, что ты поднялся наверх, и теперь ты желаешь того же моей девочке?!

– Утес не виноват, что я сорвался, Элис, – ответил пастух, и старуха тотчас притихла, потому что давно не слышала, чтобы его голос звучал настолько спокойно и уверенно. – Я был готов и к подъему, и, если понадобится, к спуску. Но не был готов к тому, что ждало наверху.

– А она, по-твоему, готова?!

– Ее там ждет встреча с сыном, – напомнил Эйнар. – Я помогу ей, но будет хорошо, если и ты будешь на ее стороне.

– Я всегда на ее стороне, – проворчала Элис и побрела домой.

В итоге она заставила Клэр пообещать, что та не будет предпринимать попыток вскарабкаться на утес раньше весны. Всю зиму девушка каждый день делала упражнения, которые показал Хромой Эйнар. К началу весны ее живот, пересеченный шрамом, стал подтянутым и она больше не задыхалась ни после десяти, ни после двадцати наклонов. А когда и снег растаял, Эйнар пришел и сказал, чтобы Клэр начала ежедневно бегать по тропинке вверх до водопада.

– Начинай прямо сегодня, – сказал он.

– Всю неделю моросит, – заметила Клэр. – Тропинка скользкая.

– Она сухая и ровная в сравнении с утесом.

– Но…

– И обувь сними.

Земля все еще была очень холодной. Кое-где тропа круто уходила вверх; Клэр поскользнулась и разбила колено о камень. Руки были все в грязи, по ноге струилась кровь, но Клэр, взглянув на отрезок тропы перед собой, поднялась и снова побежала. Столько раз она ходила по этой тропе – всегда старалась не спешить, чтобы не оступиться. Сейчас, когда она бежала по ней босиком, дорога казалась незнакомой и глазам, и ступням. На полпути она упала второй раз и снова поднялась, чтобы продолжить. Добежав до водопада, она прислонилась к скале, чтобы перевести дыхание. Разбитое колено опухло, ноги замерзли, а по грязным щекам текли слезы усталости и досады.

– Спускайся! – крикнул снизу Эйнар.

Размазав слезы тыльной стороной руки, Клэр начала обратный путь.

– Отлично, – улыбнулся Эйнар, ждавший ее под холмом. – А теперь еще раз.

Клэр бегала по этой тропе каждый день всю весну и все лето. В ясные дни в брызгах водопада образовывались радуги, и она уже улыбалась, а не плакала, как в первый раз. Бег стал если не легким, то хотя бы выполнимым заданием. Вниз она спускалась, довольная собой.

– Неплохо для девчонки, – похвалил ее Эйнар и хитро улыбнулся. Клэр поняла, что он ее дразнит, но в его глазах была нежность. Он тут же отвернулся, чтобы спрятать чувства, но Клэр знала, что с таким лицом он обычно наблюдает за ягнятами, когда они скачут на лугу в середине лета. Только, когда он смотрел на нее, в его глазах, помимо нежности, была печаль. И Клэр понимала эту печаль: что бы ни чувствовал к ней Эйнар и что бы она сама ни начинала чувствовать к нему, это было безнадежно. Она должна была покинуть поселок. А он теперь покинуть его не мог.

Как только Клэр освоила тропу, Эйнар усложнил задачу, связав ей руки. Весенняя сырость ушла, и тропа стала сухой, но теперь проявляла свое коварство по-другому: больше нельзя было цепляться за влажный грунт пальцами ног.

– Просто не останавливайся, – крикнул он, когда Клэр упала, потому что не могла помогать себе связанными руками. Как и в свой первый подъем к водопаду, ей хотелось заплакать, но она поднялась и побежала дальше.

Спустя пару недель, когда тело Клэр привыкло к ограничениям и она приноровилась помогать себе при подъеме без рук, Эйнар появился на пороге дома Элис с мешком из грубой кожи, наполовину набитым камнями, и сообщил:

– Теперь пора бегать с тяжестями.

После первого подъема с камнями за спиной Клэр с трудом поборола желание выкинуть несколько штук в водопад, чтобы уменьшить тяжесть. Но сдержалась и послушно бегала с камнями последующие дни, пока однажды не заметила, что ее дыхание изменилось: стало ровнее и спокойнее, а мешок за спиной начал казаться привычным. Тогда Эйнар стал каждый день добавлять туда по одному камню.

Потом добавилось еще одно упражнение: Эйнар потребовал, чтобы она встала на деревянный чурбан возле своего дома. Клэр инстинктивно потянулась к его руке, чтобы опереться, но Эйнар отстранился. Клэр проверила, крепко ли стоит чурбан, на глаз оценила высоту, подняла и поставила на него одну ногу, перенесла вес и подтянула вторую ногу. Но не удержала равновесия и спрыгнула.

– Давай еще раз.

Всю вторую половину того дня она поднималась и спускалась с чурбана, поначалу широко разведя руки для баланса. Потом Эйнар приблизился, держа веревку, которой он связывал ей руки для бега по тропе.