Ведьма Страны Туманов - Тоня Шипулина Страница 28

«Может, Полина убежала в Мир Живых? Хотя возможно ли такое?» – подумала Юсинь и достала красный фолиант, в котором недавно изобразила все ядовитые и неядовитые ягоды.

Девочка собиралась воспользоваться временным отсутствием своих надзирателей и сделать не только необходимые зарисовки тех жителей Страны, которых она видела сегодня, но ещё и запечатлеть кое-что из необычных предметов Урсулиного жилья.

Юся не была уверена, что ей хватит наглости спокойно разгуливать по дому (тем более что крылатки, оставленные без присмотра, словно распоясавшиеся дети, начали гоготать и шумно хлопать крыльями), но она чувствовала, что такой возможности ей может больше не представиться.

Первым делом Юсе хотелось навестить Матох, которых она не видела с той самой ночи, когда ей пришлось убирать за ними сажу. Юсинь приказала жукам не шуметь, и они, каким бы странным это ни казалось, повиновались. Мечтая порадовать и вознаградить их, Юся решила отдать Матохам единственную вещь, оставшуюся у неё от Мира Живых. Пластмассовые бусины её грошового девчачьего браслета.

– Эй! – позвала Юся, когда пробралась на кухню. – Покажитесь!

«Ширк!» – весело отозвались Матохи и тут же вырвались из своего убежища.

Их светящиеся жукообразные тельца отразились в многочисленных зеркальных поверхностях посуды. Кухня наполнилась жужжанием и призрачным теплом. Матохи окружили Юсинь и вопрошающе вытаращились на неё своими детскими глазищами.

– У меня для вас подарок, – Юсинь раскрыла зажатую ладонь, демонстрируя Матохам глянцевые бусины. – Можете подбрасывать их, перекидывать друг другу, пока не надоест. А главное, вы их не разобьёте!

Юсинь улыбнулась. Один за другим жуки принялись уносить на своих спинках бусины. Девочке сразу вспомнились отрывки документальных фильмов о жуках-навозниках, трогательно заботящихся о своих зловонных сокровищах.

Когда последняя бусина исчезла с ладони, Юсинь, довольная тем, что глаза Матох плутовски заблестели (очевидно, жукам не терпелось начать игру), раскрыла книгу в красной обложке.

– А теперь замрите, пожалуйста, – попросила Юсинь и на всякий случай погрозила пальцем, – я хочу оставить вас себе на долгую память…

Закончив рисовать Матох и попрощавшись с ними, Юся отправилась к гостиную – к единственному окошку.

Сбросив на пол все до единого стручки красного перца: «И зачем они здесь всё время валяются?» – Юсинь уселась на подоконник и решила изобразить Рыськину птичью кормушку.

На последних чистых листах книги Юся с нежностью вывела двух крохотных синичек в кукольном резном домике, а затем, высунув руку в туман, хорошенько потрясла ловушку, разогнав весь Рыськин улов.

– Обойдётся сегодня без добычи, охотник! – сказала Юсинь.

В течение часа, сидя за столом в центре комнаты и изредка вставая, чтобы рассмотреть «позирующие» предметы получше, Юся «упрятала в бумагу»: дверные колокольчики, некоторые таинственные банки причудливых форм, бутылки с разноцветным волшебством, глазастые часы возле буфета, бубен Полины с его изумительным орнаментом и, конечно, парочку самых надоедливых крылаток.

Дальше Юся собиралась нарисовать спасённого от неведомой хвори младенца, Деда Трофима, его разношёрстных «лохматейцев», равнодушного Ветренника с его новым питомцем (Мелка девочка хотела нарисовать по памяти) и гадюку с зигзагообразным узором, на которую чуть не наступила, когда они с Рыськой бежали от капустных грядок.

Юся рассчитывала спрятать в книгу ещё много впечатлений последних дней, но, когда золотое перо в её руке уже заканчивало штриховать собачкин хвост, девочка стала засыпать. Какое-то время она сопротивлялась навалившейся на неё дремоте, но затем смиренно окунулась в неё, как печенье в тёплое молоко.

* * *

– Мамочка! – плакала Юсинь, уткнувшись в женское плечо. – Мне несложно вызубрить названия ядовитых ягод или запомнить как заговаривать тесто, потому что я умею и люблю учиться, но разве этого достаточно, чтобы стать колдуньей?!

Женщина молчала и гладила девочку по голове.

– Разве достаточно того, что у меня рыжие волосы? – спрашивала Юсинь, продолжая всхлипывать. – У многих они рыжие, но ведь не все рыжие – ведьмы! Почему я не могу сделать свой собственный выбор? Разве я не могу отказаться от своих способностей, если они мне не по вкусу? Разве я не могу развивать в себе то, что мне нравится?

Заплаканная Юсинь заглянула в лицо женщины:

– А, кстати, ты заметила, что я больше не заикаюсь?

– Правда? – улыбнулась та в ответ. – Это замечательно! А кто ты?

* * *

Юсинь вскрикнула и проснулась…

Она забыла закрыть окно. Теперь из него в комнату заползал вездесущий туман. Крылаток почему-то не было, а Рыська всё ещё не вернулся.

Девочка закрыла книгу с зарисовками, подошла к двери, над которой молчали предупреждающие колокольчики, и тронула ручку. Сегодня Юсе наконец-то удалось расслышать волшебное слово, которое Рыська произнёс, чтобы выйти наружу, но она почти уверена, что, если сейчас сказать его – ничего не произойдёт.

– Недостаточно вызубрить названия ядовитых ягод или запомнить, как заговаривать тесто… – задумчиво произнесла Юсинь. – Ведь ТАМ они даже не помнят, что я когда-то существовала. Меня будто нет и никогда не было…

Юсинь прикусила губу:

– Лучше бы я умерла… по крайней мере я бы осталась жить в их воспоминаниях.

Девочка стиснула зубы, дёрнула ручку входной двери и крикнула:

– Пусти!

Дверь бесшумно открылась…