Доспехи для героя - Мартин Райтер Страница 28

Первая неудача постигла Генриха в разговоре с Гансом Мюллером. Толстопузый здоровила выслушал Генриха, покачал головой и сказал:

— Ты что, белены объелся? Какие еще сражения? Я что, похож на придурка, которому нужны неприятности? — Ганс Мюллер заржал, точно жеребец, и его жирные щеки затряслись, как студень. Толстяк легонько хлопнул Генриха ладонью по шее. — Вали отсюда, сопляк, пока я не разозлился. Тоже мне придумал — тащиться ночью бог знает куда, чтоб синяков и шишек набраться.

— Но ведь ты говорил, что никого и ничего не боишься, что один победил пятерых! — возмущенно крикнул Генрих.

— Мало ли что я говорил! — Мюллер, кряхтя, наклонился, поднял с пола сумку с учебниками. В сравнении с его ростом и размером сумка выглядела, совсем как игрушечная. Я соврал из скромности. Их было не пять, а десять. А может, и целых двадцать, я уже позабыл. Кто ж считает в разгар битвы поверженных врагов? Я просто складывал их штабелями, а считают пусть другие.

Он повернулся к Генриху спиной и, грузно переваливаясь, двинулся по коридору. От каждого его шага казалось, что вздрагивает пол.

Генрих вытер слезы обиды. «Одним Героем меньше, — подумал мальчик. — Остается последняя надежда на профессионального бойца-каратиста, брата Питера Бергмана».

Не посвящая Питера в подробности, Генрих изложил ему суть проблемы, и они вдвоем пошли после школы на встречу с чемпионом.

— У него сегодня тренировка. Он молодец, каждый день тренируется помногу часов. Я бы так не смог. Упорства не хватило б. Даже завидую ему. Он как-то предлагал мне начать заниматься вместе, но я один раз попробовал и решил — хватит. Не мое это дело потеть, как лошадь за плугом, получать по физиономии, да еще постоянно разъезжать на соревнования. Прямо как путешественник какой-то. Нет, это не по мне, — повторил Питер. — Уж лучше в гимназию, потом в университет получить приличное образование и сидеть в каком-нибудь тихом кабинете, командовать, получая при этом хорошие деньги. По-настоящему хорошие деньги! Не понимаю я этого болвана Клауса Вайсберга, который собрался работать на стройке. Разве там заработаешь большие деньги? Так, крохи, которых хватит разве что на бензин для дешевого японского автомобиля. И выдумал же он: «Мерседес» — плохая машина! Но это он все врет, не думай. Потому что я видел, как он с завистью смотрел на Ганса Мюллера, когда тот садился в «Мерседес» своего папаши. Нет, японцы хороших машин не умеют делать. А может, не хотят, чтоб дешевле продавались. А эта электроника? Всем известно, как на Востоке и Азии обожают блестящие дешевые штучки. У них не машины, а какое-то нагромождение аппаратуры получается. Едешь, как в электрическом контейнере. Уж есть чему ломаться! Хорошая машина — это не разные глупые навороты, а простота, надежность и качество. Но главное, конечно же, это простота. Все гениальное — просто! Как говорит мне брат, просто, как тамэси-вари…

— Что-что? — не понял Генрих.

— Тамэси-вари, это когда в карате разбивают твердые предметы, — объяснил Питер. — Все думают, что это ужасно сложно, а на самом деле — проще некуда. Надо только знать: где, что и как ударить. Карате — это точный, простой расчет. Не то что кунгфу с его уходами, увертками и финтами. Одно трюкачество. Все японские автомобили, как ни странно, похожи на китайское кунг-фу. Это кунг-фу прямо как выплясывание какое-то. Смешно смотреть. Правда?

— Мне нравятся фильмы с Джеки Чаном, — возражая, пожал плечами Генрих. — Красиво и правдоподобно. Если это и выплясывание, то довольно ловкое и успешное.

Питер Бергман вздохнул:

— Да мне, если честно, тоже кунг-фу нравится больше. Но ведь мой брат каратист, поэтому карате нее же лучше. Вот мы уже и пришли.

Войдя в тренировочный зал, Питер указал пальцем на одного из каратистов:

— Это и есть мой брат Арнольд. Кумите проводит, давай-ка поглядим.

Арнольд в это время вел поединок сразу с тремя противниками. В быстром присесте он сбил подсечкой одного из них, перекувырнулся и тут же, высоко подпрыгнув, ударил ногой второго в голову. К счастью, у противника на голове был защитный шлем, поэтому нос бедняги остался целым. Каратист лишь отлетел на несколько метров и, не рискуя продолжать поединок, уполз с татами. Арнольд между тем покончил с третьим противником: он перехватил борца с красным поясом за руку, ловко развернулся… и соперник полетел на маты, точно тряпичная кукла.