Леди Тремейн. История злой мачехи - Серена Валентино Страница 27

Леди Тремейн сидела в выцветшем зелёном кресле у окна гостиной, а Ребекка тем временем распаковывала прибывший багаж, искала наиболее подходящее место для каждой вещи. Тяжёлая, медленная повозка с багажом добралась сюда совсем недавно, пока леди Тремейн и сэр Ричард были в церкви. За окном виднелся слегка присыпанный выпавшим снежком двор. Только сейчас, глядя на него, леди Тремейн вдруг подумала о том, что, пожалуй, путешествие во Многие королевства заняло гораздо больше времени, чем ей представлялось. Но не дольше же двух месяцев оно продолжалось, правда ведь? Тогда почему же так скоро наступила зима? Или здесь даже время течёт совсем не так, как обычно? И тут леди Тремейн подумалось о том, как хорошо, как славно было бы, окажись здешнее Рождество снежным, как в Лондоне. Тогда Анастасия и Дризелла почувствовали бы себя как дома.

Как дома...

Леди Тремейн повернула голову. Все её вещи казались какими-то неправильными, неуместными в этой похожей на мрачную пещеру комнате, скудно обставленной старой, давно вышедшей из моды мебелью. Леди Тремейн вздохнула и вновь принялась смотреть в окно, на заснеженный сад. Что ж, зима так зима. И очень даже хорошо, что уже наступают рождественские праздники – это поможет им всем побыть друг с другом, почувствовать себя наконец единой семьёй.

– Ребекка, ты ещё не нашла тот сборник сказок, который был в багаже? – спросила леди Тремейн.

– Ещё нет, миледи, но отдам его вам сразу же, как только найду, – ответила Ребекка.

В этот момент в гостиную вошла няня Пинч и привела Анастасию и Дризеллу.

– Девочки мои любимые! – обрадовалась леди Тремейн, раскрывая свои объятия. – Как вы, мои дорогие? Надеюсь, няня Пинч уже помогла вам устроиться на новом месте?

– Да, мама, она помогла, только нам здесь ужасно не нравится. Золушка такая грубая, дом пустой совсем, а сэра Ричарда мы просто ненавидим! – сказала Анастасия.

– Это правда, мама, нам всё здесь не нравится. Мы думали, что ты везёшь нас в волшебную страну, а оказались в каком-то старом каменном сарае посреди нигде. Отсюда даже королевский замок не видать, – добавила Дризелла.

Эти слова услышала только что вошедшая следом за ними Золушка.

– Это неправда, Дризелла, – возразила она. – С вершины башни можно увидеть королевский замок.

Дризелла в ответ лишь презрительно фыркнула.

– Ну-ну, Дризелла, будь ласковее со своей новой сестрой, – сказала леди Тремейн.

– Она нам не сестра! – выпалила Анастасия.

Няня Пинч собиралась уже отчитать обеих своих воспитанниц, но леди Тремейн сочла за лучшее замять этот разговор и увести его в сторону:

– Няня Пинч, не сочтите за труд, подайте нам чаю для девочек и кофе для меня. Ну и сладенького чего-нибудь, конечно. Я с удовольствием посижу со своими дочками, – сказала она, улыбаясь Золушке. – А теперь, мои хорошие, пока мы будем ждать чай, давайте поболтаем. Присаживайся, Золушка. Расскажи нам о себе, а мы с удовольствием тебя послушаем.

Она жестом пригласила Золушку сесть рядом с собой и её девочками. Золушка села, но не рядом, а напротив, на некотором расстоянии от них.

– Надеюсь, вам нравится дом моей мамы, леди Тремейн, – сказала Золушка, улыбаясь своей мачехе.

Няня Пинч едва не опрокинула столик на колёсиках, на котором везла чай, – так шокировали её слова Золушки.

– Золушка, дорогая, – сказала она. – Я ведь уже говорила тебе, что теперь этот дом принадлежит твоему папе и твоей новой маме.

– Нет, что вы, мисс Пинч, – всё так же лучезарно улыбнулась Золушка. – Папа сказал мне, что этот дом всегда будет оставаться маминым, независимо от того, кто будет называть себя хозяйкой в нём.

Леди Тремейн постаралась понять эту маленькую девочку. Нет, Золушка не была злой и не собиралась намеренно причинить ей боль. Не может такая маленькая девочка быть настолько коварной. Просто повторяет, словно попугай, то, что сказал ей отец. Повторяет, не понимая, что задевает тем самым чужие чувства, что причиняет кому-то боль. И почему это причиняет боль, тоже не понимает, наверное.

– Да, моя дорогая Золушка, в определённом смысле этот дом будет принадлежать твоей маме, потому что здесь благодаря твоим воспоминаниям сохраняется частица её души. И я думаю, что это прекрасно. – Леди Тремейн протянула свою руку, пытаясь накрыть ей ладонь Золушки. – Но я уже говорила и повторю ещё раз, что мне будет очень приятно, если ты найдёшь в себе силы называть меня мамой...

Золушка ни на слова, ни на жест леди Тремейн не обращала ни малейшего внимания, рылась в кармане своего платья, искала что-то в нём.

– Золушка, ты слышала, что сказала твоя новая мама? – спросила няня Пинч, пытаясь оторвать наконец белокурую девочку от поисков в собственном кармане. – Золушка!

– Да? – рассеянно спросила она.

– Твоя новая мама с тобой разговаривает.

Золушка перестала рыться в кармане, сложила руки на коленях и с ангельской улыбкой спросила, повернувшись к леди Тремейн:

– Да, леди Тремейн?

– Ничего, Золушка, не обращай внимания, – устало ответила леди Тремейн.

А вот Анастасия не удержалась, не смолчала.

– Ты очень грубо ведёшь себя, Золушка, – с упрёком сказала она.

– Ага, грубо, – подхватила Дризелла. – Почему ты не хочешь называть её мамой, Золушка?

Золушка не стала ничего им отвечать и вместо этого снова принялась рыться в своём кармане.

Леди Тремейн погладила кончиками пальцев свою брошь. Ей очень, очень трудно приходилось с этой девочкой, никакого терпения уже не хватало, но и позволять своим дочерям в таком тоне разговаривать с их сводной сестрой она не могла и решила вмешаться.

– Золушка, покажи, что у тебя в кармане? Эта вещь так сильно отвлекает тебя, что ты никого не слушаешь, ни меня, ни моих дочерей.

– Не думаю, что это стоит показывать, – не поднимая головы, ответила Золушка.

– Золушка, немедленно покажи, что у тебя в кармане, или я прикажу няне Пинч отвести тебя в твою комнату, не выпив чаю, – строго сказала леди Тремейн, пробуя применить ту же тактику, которая в прошлом всегда помогала ей справляться со своими девочками.