Страшные сказки дядюшки Монтегю - Крис Пристли Страница 27

Наличие свидетелей, готовых подтвердить, что Харрис действительно всячески изводил Фрэнсиса, конечно, сыграло какую-то роль, но для участников разбирательства, к возмущению Фрэнсиса, оказалось гораздо важнее, что из-за побоев этот кретин Харрис чуть не ослеп на правый глаз. Сам Фрэнсис считал себя героем, который наказал негодяя и задиру, оказав этим школе ценную услугу.

Больше всего Фрэнсиса бесило поведение отца. Сначала он велел дать Харрису отпор, а теперь вместе с учителями утверждал, что ученику, как бы его ни провоцировали, поступать подобным образом не пристало.

Если бы Артур Уэйбридж не был одним из выдающихся выпускников и не жертвовал бы так много денег школе, в которой когда-то учился, Фрэнсиса бы мигом исключили. Но хотя и учителя, и ученики были настроены против него, ему дали шанс исправиться. В другую школу в конце концов отправился не Фрэнсис, а Харрис. Что-то похожее на справедливость в этом решении, возможно, и было.

Что касается Фрэнсиса, то было решено: пока все не уляжется, ему, ради общего блага, лучше из школы уехать. Мистер Уэйбридж, который как раз планировал поездку в Османскую империю, придумал взять сына с собой. В конце концов, путешествие может дать не меньше знаний, чем школьные уроки.

Артур Уэйбридж был исключительно популярным автором и иллюстратором туристических путеводителей. Он путешествовал по миру в своем фирменном льняном костюме и панаме, описывая встреченные по пути достопримечательности и сопровождая описания рисунками. Выполненные тушью с небывалым тщанием, они снискали ему заслуженную славу.

Мистер Уэйбридж надеялся, что его усердие, любознательность и преданность делу могут каким-то образом передаться и непутевому отпрыску, который явно не был обделен умом, но при этом вообще ни к чему не проявлял интереса. Увы, за два месяца совместного путешествия эти надежды потерпели крах.

Мистер Уэйбридж с головой погрузился в работу, а внимание Фрэнсиса меж тем привлекли деревенские дети. Они кучкой стояли неподалеку и с опаской смотрели на что-то, чего ему не было видно: мешала стена дома.

Зрелище, за которым наблюдали дети, было очевидно страшным. Фрэнсис понял это по ужасу в глаза одних и показному, но не очень убедительному бесстрашию других. Ему захотелось самому взглянуть, что же там происходит.

Обойдя дом и выбравшись из его тени, он тут же отпрянул, ослепленный палящим солнцем. Когда глаза привыкли к яркому свету, Фрэнсис увидел перед собой мерцающую фигуру, непрерывно менявшую форму и размер, как отражение в неспокойной воде. Он зажмурился, а когда снова открыл глаза, на месте загадочной фигуры оказалась девочка лет восьми, одетая в лохмотья, худенькая и голодная на вид. У нее было бледное отсутствующее лицо и длинные прямые волосы.

Один из мальчишек поднял с земли камень и запустил в девочку. То ли он был очень ловким, то ли ему повезло, но бросок вышел на удивление точным: камень угодил девочке в голову чуть выше правого уха.

Девочка вскрикнула от боли и схватилась за ушибленное место. Из раны пошла кровь – даже на расстоянии Фрэнсис заметил красную струйку и зачарованно уставился на нее.

Обычно за тем, что происходит с другими, Фрэнсис наблюдал с усталым равнодушием зрителя, сидящего на скучном театральном представлении. Он не помнил, чтобы хоть раз за свою жизнь проявил участие хоть к кому-нибудь, а теперь, к собственному огромному удивлению, почувствовал интерес к совершенно не знакомой ему девочке.

– Что ж ты подальше-то от них не отойдешь? – проговорил он себе под нос.

Но девочка не двигалась с места. А дети тем временем уже подбирали с земли камни.

При виде того, как мальчишка, бывший у них за предводителя, кричит на девочку, машет на нее руками и всячески гонит прочь, у Фрэнсиса возникла мысль, что можно было бы ей помочь. Это был шанс стать героем – на сей раз настоящим. Мысль Фрэнсису понравилась.

Он двинулся в сторону детей, которые целились в свою жертву камнями. Фрэнсис рассчитывал, что при его приближении они бросятся врассыпную, но те и не думали разбегаться и вообще, похоже, боялись его гораздо меньше, чем девочки.

– Отстаньте от нее, – велел Фрэнсис.

Они его явно не поняли, и тогда он повернулся к девочке и улыбнулся, чтобы ее подбодрить. Когда Фрэнсис снова взглянул на детей, он увидел в руке у их предводителя большой кинжал – его поразило, с какой яростью мальчишка им размахивал. Фрэнсис немного за ним понаблюдал, а потом отвернулся и пошел к девочке. Та кинулась прочь.

Фрэнсис гнался за ней по высушенной, усеянной камнями равнине. Несколько раз он чуть было не догнал беглянку, но она прибавляла скорость и снова отрывалась от него. В конце концов это начало ему надоедать, тем более что солнце пекло немилосердно и глаза Фрэнсису заливал соленый пот.

– Не бойся, я тебя не трону, – пропыхтел он, еле переводя дыхание, и поразился, как умоляюще прозвучали эти его слова. – Я хочу тебе помочь.

Уже совсем выбившись из сил, Фрэнсис предпринял еще одну, последнюю попытку догнать девочку, но оступился на камне и пребольно подвернул лодыжку. Ему пришлось остановиться. Девочка тоже остановилась, повернула голову и пристально посмотрела на него из-под густых бровей.

Тут за спиной у Фрэнсиса раздался громкий крик. Он обернулся: вдали, между ним и деревней, стояли дети, которые прежде нападали на девочку. Их предводитель что-то кричал Фрэнсису и махал руками; выкрикиваемых им слов Фрэнсис не понимал, но догадывался, что вряд ли это что-то лестное.

Маленький мальчик, издалека казавшийся еще меньше, выглядел нелепо и смешно, когда пытался командовать Фрэнсисом и жестами требовал повернуть назад. Фрэнсис улыбнулся и двинулся в сторону девочки, которая уже не пыталась от него скрыться. Дети принялись подбирать камни. Фрэнсис видел, как сверкает на солнце кинжал маленького предводителя, но страха не чувствовал.

– Не надо бояться, – сказал он. – Пока я с тобой, они тебе ничего не сделают.

Девочка посветлела лицом и больше не смотрела на него исподлобья. Фрэнсис блаженно наслаждался плодами своего доброго поступка.

* * *

Артур Уэйбридж отложил альбом и отправился искать Фрэнсиса, который невесть куда подевался. Пройдя через всю деревню, он поднялся на небольшую возвышенность, резко обрывавшуюся над каменистой равниной.

Это было поистине волшебное место, тишину и покой которого нарушали лишь еле слышные вдалеке детские голоса. Насколько же иначе все было здесь в их первый приезд, подумал Артур Уэйбридж. Стоило ему подумать об этом, как в памяти во всей неожиданной полноте ожили подробности того, неудачного, визита – не только суета вокруг несчастного мертвеца, но и отчетливо раздавшееся в толпе слово «джинн». Неужели эти люди и впрямь верят в джиннов?

Меж тем в представшей перед Артуром Уэйбриджем картине кое-что показалось ему странным. Прищурив от палящего солнца глаза, он увидел вдалеке Фрэнсиса. Тот был не один.