Бенди и чернильная машина. Кошмары оживают - Адрианна Кресс Страница 26

Я как раз раздумывал над словами Дот, когда мимо прошёл дедушка. На нём были надеты изношенный пиджак и шляпа.

– Вы куда идёте? – спросил я.

Старик просто взглянул на меня в привычной для него манере.

– Куда он? – поинтересовался я у мамы.

Она ответила, не отрывая взгляда от своей работы:

– Наверное, в библиотеку.

Я вновь повернулся к дедушке. Тот уже успел открыть дверь. Вдруг я почувствовал: необходимо что-то делать – сейчас или никогда.

– Подождите, дедушка, я с вами.

Это заставило маму поднять голову. Она слабо, но искренне улыбнулась мне. И безмолвно выразила мне признательность. Я не понимал причины, но мама была мне благодарна.

Я не стал заморачиваться и надевать рубашку – ведь мы направлялись в библиотеку всего в квартале от дома. В любом случае все будут в майках. Стояла слишком сильная жара, чтобы переживать из-за своего внешнего вида. Я надел ботинки и придержал дверь для дедушки. Он посмотрел на меня, когда мы вышли на лестничную площадку. Затем кивнул.

Когда мы ступили на душную улицу под палящее полуденное солнце, я всё ещё сомневался, хочу ли просить его о помощи. Чутьё подсказывало: это хорошая идея. Дот твердила, что нужно доверять своему нутру. Но в то же время я не понимал, как вообще можно попросить дедушку помочь мне?

Я напомнил себе, что дедушка предложил меня «учить». Возможно, мне следовало учитывать и этот факт. Но всё равно.

Мы перешли через дорогу, чтобы не попасть под струи пожарного гидранта. Никогда бы не подумал, что я когда-то стану одним из таких людей – которые переходят на другую сторону улицы, чтобы не промокнуть. Наверное, я старею.

– Веселье, – сказал дедушка и указал на детей. Те визжали и смеялись в брызгах воды.

Библиотека была расположена в четырёхэтажном здании на углу улицы. Мама со своей маленькой дочкой сидели на ступеньках и читали вслух детские стишки. Девочка помахала мне, когда я проходил мимо. Я помахал ей в ответ. В библиотеке оказалось немного прохладнее благодаря белым каменным стенам, а также висящим под потолком вентиляторам. Приборы медленно вращали лопастями над нашими головами. Приятное облегчение.

Вокруг стояла умиротворяющая тишина. Даже шума города в библиотеке не было слышно. Всё это мне напомнило те моменты, когда мама выключала радио перед сном.

Я проследовал за дедушкой к книжным полкам. У него, судя по всему, имелась определённая цель. Мы пришли в отдел детской литературы. Именно здесь дедушка остановился. Он тщательно изучал каждую книгу, которую брал с полки, открывая её и пролистывая страницы. Затем дедушка бережно и ровно ставил книгу на прежнее место. Этот процесс отнимал довольно много времени, но за ним оказалось интересно наблюдать.

В конце концов он набрал небольшую стопку книг: три книги с картинками (в том числе «Любопытный Джордж») и «Пеппи Длинныйчулок». Дедушка взглянул на меня и кивнул, довольный своей коллекцией. Только тогда до меня дошло, зачем он всем этим занимался.

Дедушка решил учиться английскому.

Естественно.

Если он надумал изучать что-то такое сложное, мне не стоило бояться просто спросить его. По крайней мере, именно так я считал в тот момент.

– Дедушка? – шёпотом окликнул его я, когда мы направились к столу библиотекаря.

Он покосился в мою сторону.

– Можете научить меня рисовать лучше?

Он остановился и уставился на меня.

– Понимаете? – я взмахнул рукой, имитируя движение ручкой по бумаге. – Рисовать.

Старик улыбнулся.

– Рисовать.

– Да. Поможете? – спросил я.

Дедушка ничего не произнёс в ответ и даже не кивнул. Он лишь положил свои книги на библиотекарский стол и обратился к библиотекарю:

– Держать для меня?

Она кивнула.

– Конечно, мистер Энгер.

Библиотекарь знала его. Конечно же.

– Идём, – сказал мне дедушка. Я последовал за ним.

В этот раз мы отправились вверх по лестнице, причём довольно медленно. Мы поднялись на второй этаж, прошли вдоль стеллажей, а затем остановились. И оказались в отделе искусства. И опять дедушка тщательно и без всякой спешки принялся перебирать книги. Он улыбался и прикасался к книгам так, будто бы у него о каждой из них хранились воспоминания. Затем старик принялся вытаскивать книги с полок и передавать их мне одну за другой.

Стопка в моих руках становилась всё тяжелее и тяжелее, пока я с удивлением читал заголовки книг. Я не очень понимал, почему держал все эти книги, посвящённые истории искусства – ведь в мои планы не входило её изучение. Древний Рим. Древняя Греция. Ренессанс. Да Винчи. Моне. И ни одной книги о навыке рисования. Даже ничего похожего не было.

Дедушка остановился и посмотрел на меня.

– Хорошо, – сказал он и повернулся к лестнице.

– Дедушка, это всё здорово, конечно. Однако не сказать, что я горю желанием стать художником-художником. Мне просто хочется научиться рисовать мультики, – сказал я, прекрасно осознавая: дедушка, наверное, ничего не понял.

– История. Хорошо, – ответил он.

История – хорошо.

К тому времени, как мы добрались до дома, я уже насквозь промок от пота. Дедушка же только начинал. Он уселся за кухонный стол и устремил на меня свой взгляд.

– Бумага, – сказал он.

Я сбегал в нашу комнату за бумагой, ручкой и чернилами и принёс их ему.

Дедушка подтолкнул ко мне пухлую, но маленькую по формату книгу с надписью «История искусства» на обложке. Я открыл её. Слова в книге были набраны мелким шрифтом и располагались очень близко друг к другу. Читать такой текст представлялось невозможным. Мне стало скучно всего лишь от пролистывания страниц.

– Чтение и практика. Сегодня круг. – Дедушка протянулся к одной из самых больших и блестящих книг и открыл её.

Он нашёл страницу с глянцевой фотографией картины. На ней изображалась сидящая женщина. Она выглядела грустной и держала у себя на коленях щенка. Мой дедушка посмотрел на меня и указал на картину. Затем он начал её перерисовывать при помощи кругов, овалов и прочих геометрических фигур. У женщины на его рисунке не было ни черт лица, ни рук – вообще ничего. Старик будто бы изобразил её тень.

– Ты видишь?

– А, круги. – Мама заглянула мне через плечо. Я поднял на неё взгляд. – Начинаете с основ?

Я кивнул.

– Воды? – поинтересовалась она.

Я снова кивнул.

Мама направилась к раковине.

– Знаешь, я всегда говорила, что ты унаследовал свои художественные способности от дедушки.

– Кому? – спросил я, не отрывая глаз от рисующего старика.