Сад костей - Хизер Касснер Страница 26

Голос сторожа зазвучал ближе, он растягивал каждый слог:

– Я тебя найду.

В его тоне слышалась уверенность и отвратительная радость.

– Тебя найду я, – пропел он.

Рука сильнее прижалась к её рту, но теперь Ирреель была этому рада, она поняла, что Рука просто хочет, чтобы она молчала. Не будь её, Ирреель могла бы выкрикнуть предупреждение Девочке или позвать Парня, что как минимум не помогло бы никому из них.

Хотя Ирреель не понимала, почему Парень её покинул, она старалась убедить себя, что он действовал из лучших побуждений. «Значит, он убегает, – думала она, твёрдо намереваясь отбросить сожаление, – далеко-далеко, как он и хотел».

Но она не могла допустить, чтобы сторож поймал её. Она всё равно должна найти безымянную могилу. И к тому же что подумает сторож, если увидит её вблизи? Он может подумать, что здесь ей самое место: несуразный набор костей, который ожил и пытается сбежать с кладбища.

Ирреель замерла на месте и молила свои ноги не дрожать. Она хотела стать неподвижной и немой, точно статуя, – девочкой из камня.

Правда, она на самом деле может стать камнем, если сторож найдёт её.

Её нервы трещали от напряжения, сердце лихорадочно колотилось. Каждая клеточка дрожала и болезненно сжималась в ожидании.

Он мог быть где угодно.

Палец за пальцем Рука отпустила её рот. Ирреель взяла её и попыталась запихнуть обратно в карман, но Рука вывернулась и вцепилась ей в плечо. Ирреель напряглась.

Свист возобновился, теперь он звучал ещё ближе. Каждая нота отрывисто и ясно разносилась в прохладном ночном воздухе. Наверху звёзды мерцали, как будто танцевали под мелодию сторожа.

Ирреель затаила дыхание. Сжала кулаки. Приготовилась бежать.

А затем она услышала дробные шаги впереди. Свист прервался.

Ирреель резко повернула голову вправо, широко распахнув глаза. Сжавшись за надгробием, она высунула голову, чтобы оглядеться. Рука на плече подалась вперёд.

Сторож был там. Шагах в двадцати, не дальше. Он найдёт её, поймает её, обругает её кости за то, что покинули вверенный ему участок, а затем превратит её в камень. Сторож повернул голову.

И тут он побежал, – но в противоположную сторону от того места, где пряталась Ирреель. Она выдохнула.

Но её радость длилась всего несколько секунд – она увидела, что сторож бежит к Парню.

Впереди Парень удирал по каменной дорожке. Он не пытался укрыться в тени или ступать тихо. Вместо этого он уводил сторожа за собой.

Ирреель закричала, желая (но не очень) обратить внимание сторожа на себя, но Рука снова прыгнула ей на лицо и зажала рот, заглушив звук. Только когда Ирреель сжала губы – безмолвное обещание молчать, – Рука её отпустила.

Ирреель крадучись вышла из-за надгробия и последовала за сторожем, который преследовал Парня. Она пригибалась к земле и держалась в тени, лавируя среди могил и не выходя на дорожку. Она должна остановить сторожа.

На ближайшем дереве свистнула сова, и Рука дёрнулась в кармане.

– Тише, – шепнула Ирреель. Совет относился к ней самой в той же степени, что и к Руке.

Ирреель спешила дальше, виляя между надгробиями и не наступая на могилы. Рука на бегу билась о её бедро.

Парень и сторож мелькнули впереди и исчезли. Парень рискнул оглянуться и резко свернул с дорожки. Сторож не последовал за ним. Вместо этого он замедлил шаг и пошёл дальше по тропе.

Ирреель резко остановилась. Она не знала, за кем следить. Оба уходили всё дальше и дальше. Долго не раздумывая, Ирреель бросилась вслед за Парнем.

Хотя прежде Ирреель не ходила по кладбищу, она подумала, что Парень, наверное, направился обратно к беседке. Возможно, он подумал, что там по-прежнему безопасно. Возможно, Девочка найдёт их там.

Зная, что сторож бродит по кладбищу, но не зная, где именно, Ирреель нервничала. Она больше не видела сторожа. Где бы он ни был, теперь он охотился на них совершенно бесшумно.

Когда она наконец снова увидела Парня, оба действительно были недалеко от беседки. Ирреель не представляла, где тут можно спрятаться, если только Парень не собирался забраться на стоящее прямо перед ним дерево.

Внезапно он попятился. Сторож выглянул из-за дерева, – он сделал круг и нагнал их с другой стороны. Несмотря на расстояние, Ирреель видела, как его губы растянулись в мрачной усмешке.

– Вот ты где, – сказал сторож. Он бросился вперёд и схватил Парня за руку.

Ирреель метнулась к ним.

– Парень!

Парень и сторож одновременно обернулись.

– Нет! – крикнул Парень на пределе своего чахлого голоса. – Беги!

Ирреель не хотела слушать, но он снова закричал:

– Беги!

Она развернулась и побежала, перед этим успев увидеть, как Парень рухнул на землю. Она сожалела о каждом шаге, который уносил её от него.

Он уже обратился в камень?

Ирреель заставляла свои ноги работать быстрее. Она должна найти Девочку и предупредить её. Может быть, вместе им удастся спасти Парня. Она отказывалась думать о том, что уже поздно.

Она не допустит, чтобы сторож изловил её тоже.

Если бы только её волосы не были такими белыми. На бегу они развевались у неё за спиной, точно хвост кометы. В ночи их невозможно было спрятать, тени здесь бессильны.

Ирреель бежала в глубь кладбища, в том направлении, куда ушла Девочка, мечась из стороны в сторону, чтобы сторож, если он гонится за ней, не понял, куда она собирается сворачивать. Хотя ему был известен каждый дюйм на кладбище, она знала пути под ним. Ирреель снова попыталась сориентироваться, но она бежала так быстро и постоянно металась туда-сюда без всякой последовательности – она окончательно потерялась.

Ирреель рискнула обернуться. Сторожа нигде не было видно. Только надгробные камни, устремлённые вверх, к тёмному небу.

На мокрой траве остались отпечатки её ботинок. И тут, ощутив, как внутри всё скручивается, Ирреель поняла, что не важно, как далеко она убежит и где спрячется, сторожу достаточно будет идти по следу – разбросай она пряничные крошки, и то не могла бы лучше себя выдать.

Ирреель скользнула за ближайшее надгробие. Рука в кармане оказалась зажатой между её ногами и грудью.

«Вдох, выдох», – напоминала она себе. Ещё есть шанс, что он пройдёт мимо. Ирреель ссутулилась, стараясь стать как можно меньше, и прижалась спиной к камню там, где лежала самая густая тень, как будто одной силой своего желания она могла сделать себя невидимой.

Сторож не свистел. И больше не кричал.