Новый старт - Жаклин Уилсон Страница 25

Папа не вернулся. Похоже, он говорил серьезно.

Новый старт.

Он прислал маме чек с шотландской маркой на конверте. Адреса не было. Не было и письма. Только на обратной стороне чека было наспех написано: «Привет от Фрэнки. Целую детишек много-много раз».

— Это не настоящее письмо, которое мы могли бы хранить, — грустно сказала я.

— И чек, считай, ненастоящий, — хмыкнула бабушка. — Он должен мне несколько тысяч и при этом широким жестом присылает вашей маме чек на сотню фунтов. Как будто на это можно жить!

Мне-то казалось, что сто фунтов — это огромная сумма. Я представила, как прихожу в универмаг «Флауэрфилдс» с сотней золотых монет в портфеле. Можно заглянуть в отдел «Медвежья фабрика» и купить уютного черного кота в хорошенькой пижамке; можно зайти в книжный и купить всю серию книг Дженны Уильямс; можно пойти в «Аксессуары Клэр» и накупить всевозможных заколок, резиночек для волос, блестящей помады; можно пойти в кондитерскую «Вкусная смесь» и набрать целый мешок конфет… И еще останется куча денег на подарки для Виты с Максиком.

Тут я подумала про разные скучные вещи: квитанции в желтых конвертах, кукурузные хлопья, рулоны туалетной бумаги, спагетти, молоко, и новая сменная обувь для Максика, и балетная пачка для Витиных занятий по хореографии, и мое новое зимнее пальто. Пожалуй, все-таки сто фунтов — это не так уж много.

Я надела себе на руку Балерину и стала с ней разговаривать.

— Не вешай нос, принцесса Эсмеральда! — сказала она. — Папа тебя не подведет. Ты же знаешь, он лучше всех на свете. Я уверена, очень скоро он пришлет еще один чек, а с ним — настоящее письмо, которое ты сможешь хранить. Подожди — и увидишь.

Я ждала. Писем от папы не было. И за аренду прилавка в Розовом дворце он тоже не заплатил. Феи пылились за решеткой.

— Просто не знаю, что делать, — говорила мама. — Мне не осилить две работы одновременно. Я не могу разорваться! Даже и при Фрэнки торговля не приносила много денег. Придется от нее отказаться.

— Нельзя, чтобы закрыли «Волшебную страну»! — ужаснулась я. — Что скажет папа, когда вернется?

— Да пойми ты, наконец, Эм, он не вернется! — Мама схватила меня за плечи и чуть не ткнулась носом мне в лицо.

«Он вернется, он вернется, он вернется!» — повторяла я про себя.

Каждый вечер перед сном я заставляла Балерину шептать это нам с Витой и Максиком. Мы ей верили. Может быть, и мама тоже верила, хоть и говорила совсем другое. Она выплачивала аренду за «Волшебную страну» до самой Пасхи.

Мы все надеялись, что уж на Пасху папа появится, хотя бы ненадолго. Этот праздник всегда был для него особенным. Помню, однажды на Пасху, когда Вита была совсем маленькая, а Максик вообще еще лежал в пеленках, папа взял напрокат костюм громадного кролика и нарядился Пасхальным Кроликом — прыгал, скакал и мотал длинными ушами.

В другой раз он спрятал по всему дому и в саду сотни крошечных шоколадных яиц в блестящих обертках, и мы все утро бегали, как ненормальные, — соревновались, кто больше найдет (я!).

В прошлом году папа подарил каждому из нас по яйцу. Максику — большое шоколадное яйцо в желтом прозрачном кульке, а к ленточке прикреплены курочка и три пушистых цыпленка. Вита получила розовое яйцо из серии «Балерина Анжелина» с привешенной к нему малюсенькой книжечкой с картинками. Я получила яйцо из серии «Каспер Грёза», и при нем был целый набор открыток с цветочными феями по рисункам Каспера Грёзы. Маме он подарил совсем особенное яйцо из агата с зелеными, серыми и розовыми прожилками, гладкое и прохладное на ощупь.

— Оно называется «яйцо мира», — объяснил папа. — Если у тебя стресс, сожми его в руке и сразу успокоишься.

Весь январь, февраль и март мама очень часто сжимала в руке агатовое яйцо. Иногда она перекатывала его по лбу, как будто надеялась, что оно успокоит все тревоги и заботы у нее в голове. И в день Пасхи она почти не выпускала это яйцо из рук.

Мама очень старалась устроить для нас настоящий праздник. На завтрак были наши любимые яйца вкрутую, и мама даже нарисовала на каждом смеющуюся рожицу.

Еще нам подарили шоколадные яйца — большие, шикарные, перевязанные разноцветными атласными ленточками. Когда мы их разгрызли, стукаясь зубами о твердый шоколад, внутри оказались маленькие конфеты-трюфели в серебряных бумажках. Мама разрешила в виде исключения есть сколько угодно шоколада, но мы все равно сидели как на иголках — ждали, чтобы пришел папа со своими пасхальными сюрпризами.