Девичий мирок - Элизабет Мид-Смит Страница 25

На это бурчание Энни ответила открытым, честным взглядом. В эту минуту она легко объясняла себе чувства Эстер в отношении ее и не сердилась. За то время, что она провела, ухаживая за Нэн, она сильно изменилась: казалось, все резкое, что было в ней когда-то, сгладилось и утихло.

Эстер только благодаря усиленным занятиям не упала духом и сумела пережить тяжелые дни. Нэн понемножку поправлялась и уже проводила время в саду, сидя у Энни на коленях. Теперь миссис Виллис нашла нужным вмешаться. Она объявила, что Энни должна вернуться к занятиям и посвящать Нэн только свободное время.

Это распоряжение вызвало целую бурю эмоций. Избалованная девочка кричала, плакала и дошла до такого возбуждения, что ночью убежала в комнату Энни, и той пришлось взять ее к себе в постель, чтобы согреть и успокоить. Утром послали за доктором, который и предписал для малышки общество Энни еще на два-три дня.

Миссис Виллис осознавала, что, согласившись принять такого маленького ребенка, она взяла на себя большую ответственность. Но так как отец девочки был далеко, то ни о каких изменениях не могло быть и речи. Хотя Нэн и захворала, но баловать ребенка все-таки не следовало, да и Энни нельзя было освобождать от занятий в такое серьезное время: если девочка не получит достаточного числа баллов, она не будет переведена в следующий класс. Надежды на то, что эта сорвиголова заработает премию, не было. Но она была вполне способна получить приличное образование, которое, учитывая ее положение, было ей необходимо более чем кому-либо другому. Поэтому начальница объявила доктору, что она уступает капризу ребенка на несколько дней при условии, что после этого Энни вернется к занятиям и будет усиленно работать.

Утром на третий день миссис Виллис доложили, что Нэн прекрасно провела ночь, кушает с аппетитом и имеет вполне здоровый вид. Когда воспитанницы собрались в классе, Энни отнесла свою пациентку в рекреационную залу и затеяла ее любимую игру, припевая:

Тик, ток, ток,

Прибежал конек.

Надо подковать,

Чтоб скорей бежать.

Нэн прыгала, изображая конька, и уже подняла ножку, чтобы ее подковали, когда вошла миссис Виллис.

– Нэн, пойдем со мной, я тебе кое-что покажу.

Нэн тотчас же протянула ей руку, а другую подала Энни, заявив решительно:

– Нэн идет, и Энни идет.

Миссис Виллис промолчала. Они прошли лестницу, миновали холл и вошли в будуар директрисы. Здесь было множество разных безделушек, и у Нэн разбежались глаза.

– Холосая комната, – заявила она одобрительно. – Нэн будет здесь, и Энни будет здесь.

Оглядевшись, она вскрикнула от восторга: на полу лежала раскрытая книга с картинками, а возле нее спал белый персидский кот.

Миссис Виллис шепнула что-то Энни, и та потихоньку вышла из комнаты. Нэн стояла возле кота и, гладя его, приговаривала:

– Бай, киска, бай.

Кот встряхнулся, встал и начал мурлыкать, выгибая спину. Затем снова улегся. Но заснуть бедному коту было не суждено – Нэн схватила его за хвост и потащила к себе на колени. Кот, не долго думая, вырвался и убежал.

– Киса, киса, – позвала девочка. – Иди, киса. Энни, догони кису!

Тут Нэн наконец заметила, что Энни в комнате нет – только миссис Виллис сидит за столом и что-то пишет. Но директриса была для девочки совсем не интересна, а потому, взглянув на нее безучастным взглядом, она принялась бродить по комнате, ожидая увидеть Энни, которая, вероятно, пошла за котом. В своем странствовании Нэн забрела в маленький закуток, где обнаружилось множество китайских вещиц. Тотчас завладев одним кувшинчиком, девочка начала изображать молочницу, которая продает молоко.

– Хотеть молока? – спрашивала она воображаемых покупателей и, налив несуществующего молока себе в ладошку, причмокивая, выпивала его.

Неосторожно стукнув кувшином об пол, она отломила у него ручку и носик. Миссис Виллис продолжала писать, ничего не замечая.

– Бедный кусин лазбиться, – громко заявила Нэн, нисколько не смутившись, и, оставив на полу черепки, отправилась делать новые открытия.

Теперь она вооружилась большим альбомом и, разложив его на диване, стала закрывать и открывать его. Хлопанье обложки очень понравилось девочке, и она громко смеялась. Наконец миссис Виллис обратила на нее внимание и поспешила спасти свой альбом.

– Оставь альбом, детка. Сядь на пол и рассматривай книжку с картинками.

Нэн, держа руку между листами, самоуверенно взглянула на миссис Виллис и наотрез отказалась повиноваться.

– Пойдем, Нэн, – настаивала директриса.

Но Нэн тыкала пальчиком в фотографии и заливалась смехом. Миссис Виллис взяла ее на руки:

– Нэн, стыдно не слушаться! Займись книгой и будь умницей.

Нэн пыталась вырваться, брыкаясь руками и ногами:

– Плохая тетя, иди плочь! Нэн надо Энни! Тетя, плочь!

Миссис Виллис попыталась ее уговорить, но ничего не вышло, Нэн расплакалась. Сидя у начальницы на коленях, она рыдала и звала Энни. Когда Энни во время перемены пришла, девочка бросилась к ней. Налицо были все признаки лихорадки: щеки малышки пылали, на лбу блестели капельки пота, руки были горячие.

Директриса окончательно растерялась.