Генри Смарт и секрет золотого кубка - Фрауке Шойнеманн Страница 25

Дюпре разглядывает его из-за решётки.

– И вы уверены, что этот спасёт королеву от человека с Луны? И что нам необходимо его освободить? – с удивлённым видом допытывается он у Хильды.

– Человек с Луны? О чём этот олух говорит? – спрашивает Зигфрид. – И почему он нам помогает? Разве он не один из тех?

– Э-э-э… в общем, дело в том, что… – приступаю я к объяснению, но не успеваю ещё ничего придумать, как в соседней камере поднимается шум.

Четверо охранников бросаются туда с факелами, а за ними следует высокий худощавый человек в длинном красном одеянии с красной же накидкой и в такой же шапочке.

Увидев его, Филипп Дюпре каменеет.

– Mon dieu, о боже! – шепчет он мне через решётку. – Ришелье! Это кардинал!

Дверь в камеру открывается, и охранники с кардиналом исчезают в тёмной дыре. Вскоре мы слышим грозные голоса:

– Признавайся, что ты вступил в заговор с мушкетёрами, несчастный!

Ответа мы разобрать не можем, он слишком тихий. Но, судя по всему, это не признание, потому что грозный голос раздаётся вновь:

– Мушкетёры были в Лондоне? Они встречались с герцогом Бекингемом? Признайся наконец, что ты заодно с этими нечестивцами и королевой!

– О чём он говорит? – любопытствует Зигфрид. – Не о наших ли мушкетёрах? О д’Артаньяне и его приятелях, с которыми мы встречались в Париже? И кто вообще этот клоун?

– Этот клоун – могущественный кардинал Ришелье, – просвещаю я нашего супергероя.

– Верно! – подтверждает мои слова Дюпре. – Говорят, что он истинный властитель Франции и могущественнее самого короля. Умнее и хитрее уж точно! Клянусь всем святым, его стоит остерегаться!

– Ха, если уж он так могуществен, мог хотя бы одеваться как-то поприличнее! – продолжает бухтеть Зигфрид. – В этом красном прикиде он похож на дешёвого Санта-Клауса на пути в очередной торговый центр. А что там такое было про заговор?

В голове у меня со скрежетом крутятся шестерёнки. Не об этом ли как раз идёт речь в старом фильме про трёх мушкетёров, который так любит папа? Как же там всё происходило? Ведь мушкетёрам действительно нужно было отправиться в Лондон, чтобы что-то там добыть.

Хильда пожимает плечами:

– Я тоже не знаю, что он имеет в виду. Да мне и всё равно. Намного важнее быстро сделать отсюда ноги. Как только эти рядом уйдут, нужно отправляться.

– Тогда надеюсь, что ты принесла с собой ключ, тётечка, – иронизирует Зигфрид. – Прутья-то у решётки здесь о-го-го! И мимо охранников тоже запросто не пройдёшь. Даже если этот вот, – он указывает на Дюпре, – нам поможет. Они повязали меня, потому что были в большинстве, – он усмехается. – Иначе им бы ни за что в жизни меня не одолеть.

– Ясное дело, дуб ты мой германский, – язвит Хильда. – Только никакой ключ мне не нужен – достаточно «ЛОКИ-7000». Секунду… – порывшись в рюкзаке, который всё это время прятала под юбкой, она достаёт взрывную жвачку.

Зигфрид непонимающе морщит лоб:

– Что это?

– Ну, если бы ты в самолёте слушал внимательнее, сейчас бы не спрашивал.

– Эй, аллё! Так я вообще-то вёз вас в Париж, уже забыла?

Тут моё терпение лопается:

– Господи, может, уже прекратите цепляться друг к другу и вместо этого поторопитесь?! У меня нет никакого желания следующие четыреста лет до моего рождения провести здесь!

– Ладно-ладно, – отламывая крошечный кусочек жвачки и запихивая его в рот, бормочет Хильда, недолго жуёт, а потом прилепляет его к тяжёлому ржавому замку на двери нашей камеры. Чуть позже раздаётся знакомое «БАХ» – и дверь на самом деле распахивается. Уф-ф-ф, этот барьер, похоже, взят!

– А теперь? Что, гуляючи пройдём мимо главного пункта охраны? Они не удивятся, что ваш охранник выводит нас всех из тюрьмы? Притом что у него и у самого ключа нет.

– Не дёргайся. Мы и об этом подумали. Месье Дюпре, дайте вторую форму, пожалуйста!

– С радостью, Матильда! – Засунув руку под свою форменную накидку, он достаёт пакет и протягивает его Зигфриду. – Пожалуйста! Форма гвардейца. Смените одежду рабочего на эту форменную – и вас никто не узнает. Мы выйдем из тюрьмы, я отвлеку стражу, и когда вы с Анри и Матильдой проскользнёте мимо, никто на вас особо и не посмотрит.

Зигфрид уважительно присвистывает:

– Признаться, неплохо! Вы действительно подготовились! Так, может, и получится.

План у нас суперский! Мы без всяких проблем доходим до выхода из сводчатого помещения, никто из гвардейцев, попадающихся навстречу, не удостаивает нас ни единым взглядом. У главного поста Дюпре направляется к только что сопровождавшему нас стражнику.

– Так, дружище, вернусь-ка теперь и я на свой пост, – заговаривает он с ним, встав при этом так, чтобы закрыть от него проход, по которому мы сейчас крадёмся.

Зигфрид возглавляет наш маленький отряд, а мы с Хильдой стараемся по мере возможности укрыться за его широкой спиной. Он самоуверенно вышагивает перед нами: никто бы и не заподозрил, что он не гвардеец кардинала.

Мы уже дошли до середины помещения, откуда лестница ведёт наверх, во дворец, и тут нас окликает другой стражник:

– Эй, не так быстро, приятель! Мне нужно ещё взглянуть на твой пропуск! Ты же знаешь – без него никто не имеет права покидать тюрьму.

Остановившись, Зигфрид медленно оборачивается:

– Ах да, конечно, минуточку, – и шепчет нам: – Ну великолепно, и что теперь?

Мы ещё не успеваем ответить, как к нам подбегает стражник.

– Куда ты собираешься отвести этих заключённых? – кричит он.

– В общем, если у вас никаких идей, то у меня одна есть, – тихо говорит Зигфрид.

Идея?! У Зигфрида?! Я прямо заинтригован.