Обещание ведьмы - Лене Каабербол Страница 23

– У Лии ничего не получится, – сказала я. – Если я не захочу – она не выйдет наружу.

Оскар взглянул на меня.

– Ты ведь ей не позволишь, правда? – спросил он. – Она не видела свою мать лет эдак тысячу. Она и понятия не имеет, какой та стала. И она не знает… Она никогда не встречала Бравиту. Её… сожрут прямо на месте.

– Я знаю, – кивнула я. – Буду за ней присматривать.

А по лугу бродила Пия, словно чувствовала, что мы здесь, но никак не могла отыскать дорогу. Вдруг она остановилась и позвала. Звук слабо долетал сквозь радужный щит, но всё равно от него у меня по спине побежали мурашки.

– Лия, – жалобно звала она. – Маленькая моя Лия… Вернись к маме, вернись домой!

Внутри купола и снаружи сгустилась тьма. Внимательно присмотревшись, можно было заметить слабое мерцание лунного света – там, где он соприкасался со щитом. Оскар что-то смахнул рукой.

– Тебе обязательно было приглашать сюда комаров? – спросил он.

– Не думала, что уже появились комары, – рассеянно сказала я. Мне хотелось есть.

Бравиты не было видно. А Пия прилегла прямо на луговую траву.

– Она теперь не просто немного того, а чокнулась по-настоящему, – заявил Оскар. – Даже возникает желание ей посочувствовать. Но…

– Да, – согласилась я. – Но.

Голод в голове продолжал меня мучить. Не в животе, но от этого было не легче.

– Я устала, – пробормотала я.

Оскар скосил на меня взгляд:

– Какое-то время я могу подежурить в одиночестве.

Я прилегла на старый дождевик тёти Исы, который захватила с собой. Здесь было больше звёзд, чем в городе. Вернее… Тётя Иса сказала, что это не потому, что их там нет, просто их не видно из-за света, который излучает город. Уличный свет, свет в домах, световая реклама и фары непрерывно едущих автомобилей – … грязь и мусор, которые испоганили ночь так, что нельзя ничего услышать и увидеть… Мне больше нравилось звёздное небо здесь. В наступавшей тишине можно было подумать. Вечерний воздух источал аромат леса, а не зловоние чудовищ, осквернивших всё священное для природы. Это преступление, святотатство. Мой долг как-то это исправить. Что я за дикая ведьма, если не буду бороться за весь дикий мир…

О, только бы не этот голод!..

Но выход есть. Вокруг множество жизней. Одна или две поправят тот урон, который я нанесла себе, создавая Щитовую завесу. Кстати, довольно впечатляющее свершение для такой юной дикой ведьмы. Этим я могу гордиться. Но мне нужно научиться больше беречь себя. Научиться создавать равновесие между тем, что беру, и тем, что даю. Дикая ведьма может умереть, если отдаст всё – и даже больше. Чтобы восстановить баланс, нужно взять совсем немного. Одну жизнь или две – в качестве платы за множество других. Это лишь моё право, и никак не противоречит закону. Одну рыбку. А может, две. Или одного зайчонка из тех, что прячутся в траве…

– Клара? Что ты делаешь?

Голос Оскара привёл меня в себя. Я раздражённо обернулась:

– А тебе какая разница?

Он отступил назад и чуть не съехал со склона, как недавно маленькие выдры, только Оскар сделал бы это неспециально.

– Да что с тобой? – спросил он. Валиант высунул голову из его кармана, но тут же спрятался снова.

Наверное, Оскар обидится, если я съем Валианта.

Мысль возникла словно сама собой, и только потом я осознала: что-то не так.

Бравита смогла вселиться в Кимми ещё до того, как та стала Кимерой, – тогда она была просто девочкой, чувствовавшей себя изгоем и горевавшей потому, что отец убил её галку. Она смогла вселиться в неё, хотя по-прежнему находилась в заточении, сдерживаемая застывшей, затвердевшей каменной массой в течение нескольких столетий.

Теперь она могла захватить и меня. Она находилась у меня в голове. Искажала мои мысли.

Может, это она попыталась заставить Лию пробить защиту и выйти к маме?

Лия не смогла. А я могу. Могу проходить через щит по своему желанию, открывать и закрывать дверь на своё усмотрение.

Я закрыла глаза, страстно желая… даже не знаю… Вымыть как следует внутреннюю поверхность черепа. Отдраить голову так, чтобы там и намёка на шёпот Бравиты не осталось. Но я не была уверена, что смогу.

«Зачем ты борешься со мной? Мы можем помочь друг другу».

– Нет! – во всё горло заорала я. – Убирайся!

– Клара? – Оскар уставился на меня изумлёнными глазами. – Что с тобой происходит?

«У меня твоя кровь. Твоя плоть. Ты часть меня, а я часть тебя. Ты не можешь больше сопротивляться. Да и зачем? Вместе мы можем добиться всего, о чём мечтаем».

– У неё моя кровь. Моя плоть, – пробормотала я.

– Что ты имеешь в виду?

– Пиявки высосали кровь. А гриф… принёс ей кусочек моего тела. Я не могу… избавиться от неё. Она продолжает внедряться!

– Куда? – спросил Оскар, панически оглядываясь. – Где она?

– Здесь! – закричала я, ударяя себя кулаком в лоб.

– А ты не можешь… прогнать её с помощью «убирайся» или чего-то типа того? – спросил он.

– Да. Я и пытаюсь. Но… она продолжает незаметно просачиваться!

Я вспомнила о пустой тарелке, которая стояла возле кровати, когда я проснулась.

– Когда я… съела ту гору бутербродов… ты со мной разговаривал?

– Я пробовал. Но ты не отвечала. На самом деле и слова не сказала, даже своей маме. Опустошила блюдо и пошла наверх. Твоя мама понесла тебе молоко, но ты уже снова заснула, – рассказал он.

Внутри возникла ледяная безнадёжность, которая камнем легла на сердце.

– Это была не я, – произнесла я. – А она.

Оскар вытаращил глаза:

– Ты думаешь? Прямо как во «Вторжении похитителей тел»?

Я понятия не имела, что это за фильм.

– О чём ты говоришь?

– Ну об этом – крутом старом ужастике, где людей заменяют пришельцы из космоса. Ну они ещё их полнейшие двойники? Но… – вид у него стал задумчивый, – в общем, они выращивают тела на замену в таких стручках, так что это не совсем…

– Оскар!

Он и сам остановился:

– Ладно, это действительно не круто. Я вижу. И что нам делать?

Я не ответила, так как ответа у меня не было.

Как он там сказал? Крепость не всегда может пасть из-за атаки внешних врагов.

Иногда… иногда находится предатель внутри.