Такси заказывали? - Анна Дубчак Страница 23

После репетиции все возвращались домой усталые, но, не сговариваясь, вдруг дружной гурьбой ввалились в подъезд, где жил Горностаев, и поднялись в штаб.

— Устала, — говорила Маша, снимая шубку и бросая ее на диван. — Уф…

— Хочешь, я сварю тебе кофе? — спросил Сергей, весь день не сводящий с нее восхищенных глаз и тайно наслаждавшийся тем, что Золушка — его девчонка и только он имеет на нее право. Но, предложив кофе, тотчас понял, что ведет себя глупо, и поправился: — Давайте все пить кофе!

— Я помогу тебе, — сказала Света и пошла за Горностаевым на кухню.

— Я тоже устал, хотя почти ничего не делал, — признался Никита, доставая платок и промокая вспотевшее лицо. — Подумаешь, станцевал пару менуэтов со своей дамой да помог повесить гирлянду.

— Да ты ни минуты без дела не сидел, — сказал ему Дронов.

— У меня на сегодняшний вечер были другие планы, но я просто физически не могу сейчас двинуться с места… — глядя куда-то в пространство, сказала Маша, чем заинтриговала сидящего рядом с ней Дронова, хотя у него мелькнула мысль о том, что она собиралась в театр. — Кстати, что-то Горностаев ничего не говорит, чем закончилось дело с дискетами…

— Во всяком случае, утром он еще ничего и сам не знал, — сказал Никита и расхохотался, вспомнив свой телефонный розыгрыш. — Да и вообще, у него голова была забита другим… он боялся ареста… — И мальчик в двух словах рассказал, как было дело.

— Какой же ты жестокий, братец. — Маша дала ему легкий, но вполне педагогический подзатыльник и тут же нежно, по-сестрински, поцеловала в розовую щеку: — Хотя молодец, ничего не скажешь… Вот если бы мне такое сказали по телефону, я бы тоже испугалась и побежала собирать теплые вещички…

Зазвонил телефон. Маша взяла трубку.

— Света, это тебя, — позвала она Свету из кухни, а когда та пришла, добавила с лукавой улыбкой: — Мужчина… И у него довольно приятный голос…

Света взяла трубку — звонил ее отец, Михаил Александрович.

— Зайка, — говорил он радостно, — я обо всем договорился! У Филиппова радость — террористов схватили, он сэкономил целых десять тысяч баксов, поэтому, как ты понимаешь, то есть на радостях, согласился пригласить Могилевского на роль Деда Мороза. Но самое главное, что и мы, наша семья тоже приглашена в банк, на празднование Нового года. И это будет уже завтра…

— Но у меня завтра спектакль!

— Ничего страшного, он же закончится в первой половине дня, в мы приглашены аж к семи вечера! Ты бы видела, как обрадовалась мама. Она сказала, что обязательно потанцует с Дедом Морозом. Я рад за нее, честное слово. А то она у нас, бедняжка, совсем затворницей стала, все дома да дома, только и делает, что обед варит да меня ублажает… Ну все, я тебя обрадовал?

— Да, хорошо, что позвонил… — Света, с трудом скрывая свою радость, положила трубку.

— И кто это был? — с любопытством уставилась на нее Маша. — Поклонник? Кому ты дала телефон штаба?

— Не вредничай и не приставай к человеку, — одернул ее Никита. — Вечно во все нос суешь… Только без рук! — И он увернулся от сестры. — Помогите! Спасите!

В комнату вошел Горностаев с подносом, на котором стояли чашки с горячим кофе.

— Сергей, ты бы позвонил отцу, спросил, как там наш кондитер, — сказала Маша. — Да и вообще, надо же узнать, что нас ждет и какой срок мы получим за съеденные пирожные и угон автомобиля…

— Да! — спохватился Сергей и чуть не уронил поднос. — А про машину-то я отцу ничего не сказал, в смысле, где мы ее бросили… Ты права, что-то я заигрался совсем в этом спектакле и о самом главном забыл.

Он позвонил домой. Трубку взял отец, голос у него был сонный:

— Сережа? Все нормально, дискеты мы забрали, а этого парня отпустили. Я же обещал… Так что с вашей помощью нам удалось предотвратить аж четыре крупных террористических акта. Вы молодцы, но больше постарайтесь не встревать в подобные истории… Сережа, ты извини, но я очень устал, мне надо поспать. У меня для вас есть еще од на хорошая новость, но это потом, потом… — И он положил трубку.

— Ну что? Почему ты ничего не спросил и не сказал, где машина? Что-нибудь случилось?

— Да нет, все нормально… просто он очень устал, я разбудил его своим звонком.

— Я вас поздравляю, господа! Дело закончилось в нашу пользу. Мы предотвратили четыре взрыва. Дискеты у отца, а твоего дядю Гришу отпустили на все четыре стороны…

— Да уж, не повезло ему, — усмехнулась Маша, — бедный дядя Гриша! Упустил десять тысяч долларов! Правду люди говорят: чем богаче человек становится, тем жаднее. Но вопрос о машине всплывет все равно… Это «Рено», дорогая машина…

— Тогда я съезжу к нему и скажу, где она находится, если ее, конечно, еще не эвакуировали на стоянку… — сказал Сергей.

— А где ты будешь его искать?

— В кондитерской, где же еще! Он же хозяин, а вы сами видели, сколько там бисквитов приготовлено, чтобы из них сделать торты… Ведь Новый год на носу, Белобородову нужно выручку делать… Могу поспорить хоть на эти десять тысяч долларов, что кофейня открыта, а в цехе кипит работа…

После такой напряженной репетиции было довольно волнительно оказаться в заснеженном и тихом Никольском переулке в воскресенье, да еще и поздним вечером. И как же ребята удивились, когда вместо ожидаемых темных витрин, едва приметной красно-желтой вывески и занесенного снегом крыльца они увидели совершенно другую картину: сверкающая новогодними огнями «Кофейня-кондитерская» с яркими елочными игрушками и Дедом Морозом в витринах, заполненных бутафорскими тортами и пирожными, затоптанное следами крыльцо…

— Похоже, там кто-то есть, я имею в виду посетителей… — сказала Света, не веря своим глазам. — Когда же это он все успел?

— Да чего только не сделаешь на радостях, — отозвался Горностаев. — А если там посетители, так нам это только на руку… Ну что, зайдем выпьем кофейку?

И вся пятерка поднялась на крыльцо. Распахнули дверь, и в лицо им хлынул вкусный и теплый кофейный дух. Кондитерскую было не узнать: за накрытыми зелеными скатертями столиками сидят посетители, звучит медленная спокойная музыка Моцарта, за стойкой красуется нарядно одетая в красную шляпку девушка-барменша. На стене надпись: «Поздравляем с Новым годом!»

— Вон он, я только что видела его… Он промелькнул возле стойки… — Маша двинулась навстречу дяде Грише. Окликнув его, она махнула ребятам, зовя за собой.

— А-а, Машенька? — Белобородов-нынешний очень сильно отличался от Белобородова-вчерашнего, напуганного до полусмерти и блеющего что-то про дискеты и террористов. Сегодня это был довольный жизнью и упивающийся своим успехом предприниматель, хозяин дорогой кондитерской, уверенный в себе человек. Разве что синяк на лбу слегка портил его внешность, да и то он был тщательно замазан крем-пудрой, как сразу же наметанным глазом определила Маша. — Это твои друзья? Присаживайтесь вон за тот столик, сейчас я распоряжусь, чтобы вас быстро обслужили. Угощение — за счет заведения! Машенька, тебе помочь снять шубку?..