Вундеркидз. Вилдвудская академия - Жаклин Сильвестр Страница 23

Шла последняя неделя сентября. Территория Вилдвудской академии медленно покрывалась опавшей листвой, все из зеленого превращалось в желтый, а потом в коричневый с редкими проблесками алого. Ника очень старалась забыть о той вечеринке. Ее мысли были заняты предстоящим в середине семестра «показом». В понедельник директор разослал по электронной почте информационный бюллетень, в котором сообщалось, что в конце октября все студенты должны будут продемонстрировать свои достижения. Интегралу предстояло представить на кафедре математики доказательство одной теоремы, Стелле – устроить показ своих моделей, а Нике – выставить свои рисунки в галерее Академии, где их увидят все студенты. Индивидуальное собеседование с директором в конце первого семестра станет первым итогом их обучения, говорилось в завершение письма.

– Семестровая аттестация – это ослиный мостик, – сказал Нике за завтраком Интеграл. – Во время нее директор оценивает успехи каждого студента, и иногда, если его что-то не устраивает… – Интеграл резанул себя ладонью по горлу.

Впрочем, до семестровой аттестации оставалось еще целых три месяца, и Ника только недавно начала посещать второй специальный предмет, а первые занятия еще по двум были назначены прямо на сегодня, так что волноваться было рановато. Однако мысли о том, что впереди у нее первая выставка, а достижения будет оценивать директор на индивидуальном собеседовании, приводили девушку в ужас.

Ника повозила блинчиком по тарелке, потом вытащила расписание на сегодня и уткнулась в него: сразу после завтрака ей предстояло добавить к своему длинному списку поводов для беспокойства еще два предмета в мастерских. Интеграл подтягивал ее по математике, но на носу была еще и контрольная по физике, а занятия с мадам Гренобль становились с каждым уроком все интенсивнее и проходили уже не один, а два раза в неделю. Еще Ника начала ходить на основы академического рисунка со Стеллой, где предстояло рисовать портреты, мятую ткань и медные вазы с фруктами.

– Не волнуйся ты так, – проговорил Интеграл, перехватив ее тревожный взгляд. – Ты очень талантливая, тебя-то в любом случае не выгонят. А вот что касается Стеллы… – усмехнулся Саймон, но Ника сердито на него зыркнула, и парень замолчал.

После той вечеринки соседка по комнате завтракала только с Маркусом Дженкинсом. Они стали неразлучны. Стелла была в полном восторге, но Нике ее приятель не нравился. Что-то с ним было… не то.

Ника подождала, пока Интеграл справится с солидной порцией яичницы с мексиканской колбасой чоризо, затем они отправились на занятия. Уже подходя к учебным корпусам, ребята заметили впереди небольшую толпу. Компания студентов, увлеченная каким-то зрелищем, выстроилась полукругом у высокого здания на южной опушке леса, на самой границе школьной территории. Среди них Ника заприметила Зака и Тристана. Она подошла поближе и вытянула шею, пытаясь увидеть, на что все смотрят.

Два мускулистых охранника с чудовищными бицепсами скрутили тощего очкарика, который бился, словно пойманная рыба, отчаянно пытаясь вырваться из их рук. Невзирая на пыхтение и стоны худосочного пленника, охранники прижали его к ограде – так грубо, что Ника невольно поморщилась. При этом они едва не разбили массивный фотоаппарат, который висел у него на шее.

– Я знаю, чем вы тут занимаетесь! – кричал мужчина, то и дело срываясь на хрип. – Только за последние пять лет – сорок отчисленных!

Зажимая ему рот, охранники пытались увести нарушителя спокойствия, но тот, похоже, был сильнее, чем казался на первый взгляд, потому что в какой-то момент смог вывернуться, успев прокричать:

– Я докопаюсь до правды! Я этого так не оставлю!

Вдруг очкарик согнулся пополам, страшно затрясся, рухнул на колени, и над ним поднялось облако пыли. Ника успела краем глаза заметить, как один из охранников сует в карман электрошокер, а потом они подхватили обмякшего пленника и поволокли прочь. Теперь о случившемся напоминали только разлетевшиеся осколки разбитого вдребезги объектива.

Наверное, этот немолодой человек был не в себе, в буквальном смысле этого слова, – за секунду до того, как он упал, Ника заметила, как перекосилось его лицо. Нике стало его жаль, а жестокость охранников возмутила до глубины души: нельзя же так обращаться с душевнобольным! Каково же было ее удивление, когда, оглянувшись, она обнаружила, что Зак с приятелями весело смеялись.

– Что-то мне нехорошо, – пожаловался Интеграл, положив руку на живот; было похоже, что его сейчас стошнит. Ника согласно кивнула, ей самой было не по себе.

– Не волнуйтесь. Этот тип все время сует сюда свой нос, – раздался вдруг бархатный голос у них за спиной. – Журналист. Чокнутый, – подчеркнул последнее слово Зак и медленно двинулся к Нике – на его лице застыла, будто приклеенная, широкая жестокая улыбка. – Постоянно крутится поблизости и твердит про заговоры. На Луну не ступала нога человека, Кеннеди убили агенты ЦРУ, в нашей школе творятся какие-то злодейства и все такое… – холодно рассмеялся парень.

Ника сердито посмотрела ему в глаза.

«Способность к состраданию равна нулю», – раздраженно подумала она. Зак ответил ей безмятежным взглядом. Уголки губ, изогнутые, словно лук Амура, снова дрогнули в победной усмешке: парня забавляло, что Ника рассердилась.

– Это не значит, что его можно бить электрошокером, – парировала Ника. – Похоже, у наших охранников тоже мания вседозволенности! – выпалила она, дав понять, что «тоже» относится к Заку.

Зак продолжал смотреть на нее с холодным интересом. Похоже, он такого не ожидал, и никто и никогда не говорил с ним в таком тоне. Он изучал Нику как редкий экспонат, пристально осматривая с ног до головы.

Ника ощутила, как щеки у нее начинают гореть от бесстыдного взгляда Зака. Чтобы скрыть смущение, она резко развернулась и зашагала прочь. Через несколько секунд ее догнал Интеграл.

– Хорошо, что ты его отчитала! Ну и придурок, – пропыхтел он, глядя на Нику круглыми от восхищения глазами.

Обернувшись, девушка увидела, что Зак вернулся в объятия Вайолет. Ника дала себе зарок больше никогда не вспоминать ту злополучную ночь.

– Ну, я пошла на «Р. П.», – сказала Ника, заглянув в новое, полученное этим утром, расписание. – Знать бы еще, что это такое.

– Удачи, а у меня статистика, – вздохнул Интеграл.

Когда Ника наконец нашла нужный корпус среди практически одинаковых домиков, оказалось, что дверь еще заперта. Устроившись на крыльце, девушка раскрыла блокнот для набросков, решив занять время, пока не появится преподаватель.

Тут до нее донеслись приглушенные голоса и смешки. Высунувшись из-за угла дома, Ника увидела Зака, который целовался с какой-то девушкой. Он прильнул к ней всем телом, прижав к стене. Девушка оторвалась от него, чтобы набрать воздуха, и захихикала. Это была Джордан, лучшая подруга Вайолет! Ника громко ахнула, привлекая к себе внимание целующихся. Джордан перехватила ее взгляд – и вид у нее сразу стал виноватый, испуганный и жалкий. Ника попятилась обратно к крыльцу, а Джордан прошмыгнула мимо, пробормотав на бегу: