Послушай мое сердце - Бьянка Питцорно Страница 22

— Так странно! — сказал на следующий день за столом отец Розальбы. — Я не думал, что доктор Маффеи так дружит с Лопезами дель Рио.

— С чего ты это взял? — спросила его жена.

— Сегодня утром он заявился в магазин и скупил все, что синьор Лопез указал в своем списке. Он не ограничился залогом, чтобы их забронировать. Оплатил до последнего цента, наличными.

— Но с чего ты взял, что он сделал это для Лопезов? Это, наверное, для Элизы, — заметила жена. — Розальба, ты ничего об этом не знаешь?

Розальба энергично замотала головой. Она не могла ответить, потому что ее всегда учили не говорить с набитым ртом. А еще потому, что ей не хотелось врать. Но она чуть не задохнулась от радости при мысли, как она расскажет подружкам, что их верный союзник уже начал действовать.

— Нет. Для Элизы синьор Казимиро Маффеи уже забронировал велосипед, конструктор и плюшевого мишку, — сказал синьор Кардано. — И потом, ты же знаешь, Маффеи никогда не дарят племяннице одежду на Рождество. А Лопезы кроме игрушек выбрали еще пальто и элегантное платьице, и их доктор Маффеи уже велел прислать к нему в клинику.

— Наверное, он хочет отблагодарить Лопезов за какую-нибудь услугу, — сказала синьора Кардано.

— Кто знает? Он еще попросил меня не вешать табличку «Продано» на игрушки, выставленные в витрине. Видимо, хочет сделать им сюрприз…

— А если кто-нибудь другой захочет их купить?

— Да кто их купит? За такие деньги только Лопезы могут их себе позволить. Но вот что действительно странно. Доктор Маффеи попросил меня еще кое о чем…

— О чем? — спросила заинтригованная Розальба.

Но в этот момент Леонардо, у которого была дурацкая привычка качаться на стуле за едой, с грохотом упал навзничь, ударившись головой об пол. Он всего лишь набил себе шишку, но так рыдал, что началась страшная суета, и родители так и не вспомнили о докторе Маффеи и его странной покупке, а Розальба так и не узнала, о чем же еще попросил дядя Леопольдо ее отца.

Рождество приближалось, и каждая ученица 4 «Г» уже принесла свой дар бедным детям. Обе коробки были набиты до краев.

— Не хватает только Пунтони и Маффеи, — каждое утро говорила синьора Сфорца, сверяясь со списком в своем блокноте. — Чего вы ждете? Помните, что каникулы начинаются 22-го, а значит, торжественное вручение подарков мы должны устроить 21-го.

Элиза и Приска сделали вид, что не слышат.

— Вы, как всегда, все делаете в последний момент! — упрекала их учительница.

А Звева ругалась:

— Жадины-говядины, турецкий барабан! Я-то знаю, что вы ничего не принесете.

Она натравила на них весь ряд Подлиз.

— Как вы смеете называть себя христианками! — обвиняла их Эстер Панаро. — Сестра Джованна на катехизации сто раз говорила нам, что излишки надо отдавать бедным. Кто не делает пожертвования, попадает ад…

— А ты, Приска, совсем обнаглела: это же надо — послать маму забирать обратно эти старые туфли… — вторила ей Алессандра.

— Ну то, что Элиза ничего не приносит, еще можно понять. Она же сирота, выращенная на подаяния родственников, — говорила с сочувствием Эмилия Дамиани, которая всегда пыталась всех примирить, но только все портила.

И на этот раз ее реплика натолкнула Звеву на коварную мысль. Звева была вне себя от злости из-за того, что «враги» не реагировали на издевательства ее шайки. Она никак не могла взять в толк, почему Приска, которая обычно поддавалась на любую провокацию и тут же лезла в драку, сейчас только улыбается с видом превосходства.

— Скоро Рождество! Не ссорьтесь! Нужно любить друг друга! — увещевала Эмилия.

Звева больно щипала ее и шипела:

— Может, ты заткнешься, дура несчастная?

Двадцатого декабря учительница спросила:

— Кто из вас хочет прийти в школу после обеда помогать мне заворачивать подарки для бедных?

Поднялось много рук, в том числе рука Аделаиде.

Учительница выбрала трех Подлиз: Эстер, Алессандру и Звеву, которая вызвалась помогать, чтобы осуществить свой план. Они были заняты до самого вечера, так что Звева пропустила ежедневный визит в «Детский рай» и не заметила, что кукла и пантера исчезли из витрины. Это выглядело странно. Обычно все игрушки, проданы они или нет, красовались в витрине до полудня 24-го, чтобы она не пустела, пока последние запоздавшие покупатели не сделают свой выбор.

У синьора Лопеза была привычка покупать подарки поздно вечером 24-го, поэтому он тоже не заметил, что в городе появился кто-то, способный увести такие дорогие игрушки прямо у него из-под носа.